Рыбья Кровь и княжна

— Так ты готов два коня отдать, чтобы вернуть наложницу в семью? — спросил хан у князя, продолжая смеяться.

— Запросто, — Дарнику самому было смешно, что он столь легко попался на такой простой розыгрыш.

— А для хазарской свадьбы готов?

— Для свадьбы нет, не готов.

— Хорошо, тогда она будет твоей походной женой. Но потом или женишься, или вернешь назад.

Выкупа за Болчой не потребовалось, она досталась Дарнику вместе с юртой и повозкой для перевозки юрты в качестве подарка от хана.

Так началась его новая степная жизнь. Осмотрев последние улусы, Сатыр с князем вернулись в главную ставку.

— Я думаю завтра с утра двинуться в путь, — сказал хан, слезая с коня возле своей златоверхой юрты.

Рыбья Кровь тоже спустился на землю, готовый то ли идти в юрту, то ли возвращаться в свой шатер.

— Было бы лучше, если бы мы двинулись прямо сейчас, — как что-то малозначащее, произнес князь.

— Почему лучше? — насторожился хан.

— Внезапность всегда лучше долгой подготовки.

— Ты хочешь узнать, как быстро мы можем собраться в путь?

— Я хотел бы узнать, все ли как надо станут слушаться своего хана. — Дарник спокойно смотрел на вспыхнувшее от досады лицо Сатыра, как бы говоря: ты хотел, чтобы я что-то спрашивал, вот я и спрашиваю.

Тяжелое осеннее солнце уже перевалило на вторую половину дня, и выходить в ночь было совсем не с руки, но, что делать, если в устах пришлого воеводы прозвучал откровенный вызов. Повернувшись к свите, хан выкрикнул по-хазарски команду, вызвавшую замешательство воевод и тиунов. Не обращая на них внимания, Сатыр повернулся к начальнику стражи и отдал новый приказ. Немедленно из юрты для охраны вынесли огромный конусообразный барабан и пятихвостное знамя, которым заменили однохвостное знамя, стоявшее возле ханской юрты. Загудел, застучал барабан, обращая все взоры в сторону сигнала, призывающего сворачивать и складывать походное имущество и отправляться в дорогу. Следом за тем на коней вскочили пятнадцать гонцов и, получив от начальника стражи вместо грамот продолговатые медные пластины с ханским знаком, помчались в разные концы хазарского стана.

Дарник не уходил, дожидаясь, что будет дальше. Хан тоже стоял рядом, свирепо поглядывая на приближенных и наблюдая, как все вокруг пришло в движение: разбирались юрты, на повозки и волокуши укладывали вещи, паковали вьюки для лошадей и верблюдов. Трижды к хану подъезжали посланцы от тарханов, пытаясь что-то объяснить, на что следовал гневный ответ Сатыра. Дарнику было слегка совестно за то, что он все это затеял, однако давать отбой было уже невозможно, так же как и извиняться перед ханом. Несколько раз ловил на себе хмурый взгляд Сатыра, но продолжал напускать на себя вид спокойного созерцания.

— А твоя дружина готова? — спросил хан, просто чтобы что-то сказать.

— Я ее никогда не спрашиваю, готова она или нет.

— А я думал, у вас все решает не только князь, а совет старших воинов.

— Вчера совет старших воинов возмущался, что я согласился идти с твоей ордой, — признался Рыбья Кровь.

— И что? — Сатыр на минуту забыл даже о своей сердитости.

— Я сказал, что они правы, и пошел спать.

К ханской юрте приблизился отряд вооруженных всадников человек в триста.

— Это наша передовая тагма. Тебе вести ее. Готов? — Теперь уже хан испытывал вредного гостя.

Полдня Дарник думал, как именно он будет направлять все это скопище людей и скота, и вот этот момент настал. Всего-то и понадобилось вскочить в седло и присоединиться с ватагой арсов к тагме хазар. Эктей, старший сотский тагмы, был назначен ханом также и советником князя. Худой и длинный тридцатилетний молодец, он на голову возвышался как в пешем, так и в конном виде над прочими хазарскими воинами. Насколько Дарник любил высоких людей, но такой перебор, особенно в конном строю не слишком понравился ему, так как заставлял его самого как можно выше выпрямляться в седле. Сделав над собой усилие, князь постарался не замечать этого. И через час они с Эктеем ехали впереди, как ни в чем не бывало переговариваясь о неотложных делах.

— Я хочу в каждое улусное войско послать по одному воеводе с двумя гридями, — бросал князь сообщение-вопрос.

— Хорошо, — кивал головой хазарин.

— Моя дружина завтра с утра присоединится к твоей тагме.

— Пускай.

— Можешь ты сам решать нападать на того, кто встретится, или тебе нужен приказ хана?

— Мы в вашей земле, приказ о нападении мне можешь отдать ты.

От такого ответа Рыбья Кровь сразу почувствовал себя намного вольготнее: с развязанными руками предводительствовать было гораздо приятнее.