Рыбки всегда плавают вправо

– Вы дуете слишком сильно и сжимаете чересчур крепко…

– Покажи, как надо! – Дворецкий швырнул флейту мальчику.

Тот ловко подхватил её и поднёс к губам:

– Главный секрет – не сильно вмешиваться в ветер.

Он заиграл.

Звук был очень тихим: казалось, мальчик дул не сам, а позволял тончайшим, невидимым потокам морского ветра проходить сквозь инструмент и уноситься прочь, извлекая прекрасную, едва уловимую мелодию.

Ноги Клоса стали ватными, и он присел рядом с Бастьеном. Они покачивались вперёд и назад и молчали: любые слова в этот момент казались неправильными, слишком разрушительными, чтобы иметь возможность существовать. Клос не мог поверить своим глазам, но из ствола дерева прямо перед ним пробился зелёный росток и тут же превратился в листик, который тоже начал раскачиваться в такт с ними.

Когда светловолосый мальчик закончил, он поклонился и протянул флейту Бастьену. Но тот отмахнулся и жестом отослал мальчика прочь. Дворецкий выглядел очень расстроенным. Даже монета, которую он крутил в этот момент в руках, не придавала ему радости.

– Ах, эта музыка! Ах, Сад Откровений! Всё отдал бы, чтобы научиться играть так… – Он посмотрел на монетку, после чего сунул её в карман, – ну или почти всё. В любом случае мальчишку следовало бы проучить за дерзость, но, если бы не он, мы бы и сами гораздо чаще питались мхом и рыбой. Понимаешь ли, когда в гостинице становится очень мало места, мы вынуждены расширяться. Тогда колокол, Дозорную Трубу, клепсидру и, конечно же, весь этот сад приходится вырубать, переносить подальше и достраивать ещё этаж вверх. После чего мы снова засаживаем деревья и заставляем мальчишку играть. Это происходит не очень часто, но всё же…

– И как долго это продолжается? – спросил Клос.

– Что продолжается? – вопросом на вопрос ответил Бастьен.

– Да вообще всё это, – Клос очертил руками всё вокруг, – бесконечное море, башня, корабль – всё это!

– Хм…

Бастьен опять попытался посчитать, но раскачиваться на качелях над пропастью и считать у него явно не очень-то получалось, поэтому он махнул рукой и уверенно выдал:

– Уже довольно давно!

Мальчик не стал допытываться. Ему было приятно просто сидеть и раскачиваться на качелях. Даже рядом с Бастьеном.

Неожиданно раздались два удара колокола.

– Ну, моя работа на сегодня закончена, господин Клос.

Бастьен, кряхтя, слез с качелей:

– По большему счёту, теперь мне даже необязательно называть вас «господин». Время в саду, как вы уже, несомненно, успели заметить, летит незаметно. Осталось сопроводить вас к выходу, а завтра вы уже отбудете отсюда навсегда. На редкость удачный денёк выдался, не так ли?

Он обрадованно подбросил монету в воздух, чуть не уронил и с хихиканьем спрятал в карман, похлопав напоследок по нему рукой.

– Надеюсь, эти бездельники внизу успели подготовить всё к завтрашнему празднику и мы отлично повеселимся. Хотя у них ещё вся ночь впереди, работы на два колокола, сверхурочно, хе-хе!

– Да уж, денёк выдался интересный! Спасибо, Бастьен! Ты всё-таки не такой уж плохой парень! Сфотографируй меня, пожалуйста. Солнце уже заходит, хотелось бы запомнить этот закат.

Клос взвёл затвор, протянул Бастьену фотоаппарат и раскачался повыше. Бастьен сделал снимок и отдал фотоаппарат мальчику.

– Господин Клос, вы задавали мне сегодня столько вопросов. Могу и я у вас напоследок кое о чём спросить?

– Конечно, Бастьен! Спрашивай о чём хочешь!

– Вы уже видели его?

На последнем слове он сделал ударение и заглянул Клосу прямо в глаза.

– Кого именно я должен был видеть?

– Не видели? Значит, ещё не время. Если бы видели, то сразу поняли, о ком я говорю.

Бастьен усмехнулся в своей обычной манере и зашагал прочь. Мальчик в недоумении остановил качели.

Блинный завтрак и праздник свободы

Стемнело. Мальчик брёл по длинному коридору, касаясь холодных стен кончиками пальцев, так как боялся потерять направление. В голове как-то само собой всплыло пятое правило: запрещается передвигаться по гостинице ночью.

«Интересно, а если ночью не передвигаться, а просто сидеть на полу, тогда правило будет нарушено или нет?»

От этой мысли ноги сами собой задвигались быстрее. Найти свой номер в такой темноте в малознакомом месте было непростой задачей, поэтому Клос в очередной раз выругался на нерадивого Дворецкого, который бросил его на крыше прямо со звоном колокола.

«А ещё постоянно говорят об уважении к гостям, да уж! Уважаем гостей ровно до тех пор, пока не прозвонит колокол! А когда колокол прозвонил, пусть гости сами добираются, как хотят, хоть вплавь!» – про себя ворчал мальчик.

В большие окна без стёкол врывался ветер, и Клос, когда проходил мимо них, старался держаться на расстоянии, ускоряя шаг.