Рыбная ловля в пижаме

— На кухне? Всю ночь? Просидел? — хрюкает Софоклес, и из глаз его брызжут слезы, — Ох, юморист! Забодай тебя корова! На кухне! Всю ночь!.. Колоссально!

— Никакие таблетки не помогают, — мучаюсь я. — Боль адская.

Это выше его сил.

— А керосин, — задыхается он, — керосином ты не пробовал?

— Какой керосин?

— Обычный керосин, — вытирает он мокрые от слез щеки, — Прополощешь зубы керосином, и все в порядке. У тебя дома есть керосин?

— Нет, — смущенно отвечаю я. — керосина как раз нет.

— Аа! Оо! Ууу!!! — Он трясется, как в припадке эпилепсии, колотит себя по бедрам и сучит ногами. Говорить он уже не может.

— Знаешь, кто ты? — холодно и презрительно спрашиваю я

— Кто? — выдавливает он стонущим голосом человека, которого бревном притирают к стене.

— Ты иерихонская труба!

Все! Этот любитель юмора готов. Он уже не дышит. До корней волос его заливает краска цвета вареной свеклы. Он разевает рот и корчится, как червяк на крючке. Наконец он издает звук, по сравнению с которым победный вопль Тарзана не более чем шепот. Веселье его достигает апогея.

Я хмуро ухожу, и взвизги Софоклеса сопровождают мои шаги, как сумасшедший марш…

Зубной врач не знал, что я юморист. Он просто сказал, что приема нет, потому что отключили воду. Он посоветовал купить в аптеке чего-нибудь болеутоляющее. Не знаю почему, но я купил керосина, пришел домой и стал лечиться. Вскоре вся квартира провоняла керосином а зуб заболел еще сильней.

И вот я сижу и пишу рассказ о тяжелой доле юмористов. Посвящаю рассказ… ну, конечно, вы угадали, проклятому Софоклесу! Он здорово посмеется.

РЫБНАЯ ЛОВЛЯ В ПИЖАМЕ

Перевод А. Кроткова

Я сидел в кресле и ждал, пока моя жена подойдет к двери, и, как только она взялась за дверную ручку, тотчас снял телефонную трубку.

— Не знаю… — сказал я. — Если бы в другой день… А сегодня ведь пятница, и у меня уже есть свой план на субботу и воскресенье…

Затем я прикрыл трубку рукой и прошептал жене:

— Это директор! Он мне всегда портит настроение

И я снова сосредоточил внимание на телефоне.

— Хорошо, хорошо. Но почему не может поехать, например, Милош? Он лучше меня знает немецкий… Ага! Понимаю… Он в командировке в Праге… А Клабзуба? Больной? Ну что тут поделаешь?.. Что вы говорите?.. Возвратимся в воскресенье вечером? Хорошо, товарищ директор. Скажу, обязательно передам. До свидания!

Я положил трубку и обратился к жене:

— Директор передает тебе привет и просит извинения за то, что испортил нам выходные.

— А что случилось? — поинтересовалась жена, не отрывая взгляда от экрана телевизора.

— Что случилось? — печально переспросил я — К нам приехала немецкая делегация, и мне поручено сопровождать ее. Ты же знаешь

— Знаю, — вздохнув, перебила меня жена, встала и выключила телевизор — Что тебе приготовить с собой?

— Вернемся мы только в воскресенье вечером. Непонятно, почему должен ехать именно я?..

— Двух рубашек тебе будет достаточно? — спросила жена.

— Вполне. Не забудь, пожалуйста, о галстуках. И, конечно, пижаму.

— А куда, собственно, вы едете? — поинтересовалась она.

— Куда? Мы едем в лучший профилакторий — гордость нашего предприятия.

Жена застегнула «молнию» на моем чемодане и спросила:

— Надеюсь, дорогой, там, вдали, ты будешь думать обо мне?

— Ну, разумеется, любимая, — ответил я.

— Как всегда?

— Конечно, — улыбнулся я. — Как всегда!

Я поцеловал ее и вышел на лестничную площадку Жена стояла у приоткрытой двери и ждала, пока я войду в кабину лифта. И когда я уже собрался нажать кнопку первого этажа, она, сощурившись, громко сказала:

— Да, вот что, дорогой! Совсем запамятовала тебе сказать… Я забыла оплатить счет. И вот уже два дня, как у нас отключили телефон.

О-хо-хо! Попробуй теперь докажи ей. что я собирался с дружками всего лишь на рыбалку…

Рисунок Милана ВАВРО

РОМАНТИЧЕСКАЯ НАТУРА

Перевод Г. Дунды

Цигличка сидел на лавке под могучей кроной ореха и, сосредоточенно глядя на далекий горизонт, курил. В это время его жена суетилась у длинного стола, заставленного большими стеклянными банками, готовя для засолки огурцы. Цигличка погасил окурок, поднялся с лавки и. не отрывая взгляда от горизонта, произнес:

— Ты ощущаешь эту атмосферу?

— Какую атмосферу? — спросила Цигличкова, не отрываясь от своего занятия

— Атмосферу позднего лета, — меланхолически произнес Цигличка, — она чувствуется во всем: в воздухе, в небе, в кроне этого ореха…

— У меня совсем другое ощущение, — ответила Цигличкова.

— Да? А какое?

— Что давно пора выкопать картофель. Клубни вон уже выпирают из грунта.

— Успеется, — отмахнулся он. — Ты лучше взгляни на это синее бездонное небо, на тронутую желтизной листву. К нашему саду подкрадывается осень. Ласточки, кажется, уже улетели на юг. Что-то я их не вижу…

— Улетели, — подтвердила Цигличкова. — И не только ласточки. Аисты тоже. А осень не подкрадывается — она уже наступила.

— Пожалуй, ты права. — согласился Цигличка. — Верная примета осени — легкая дымка над лугами…