Рык Посейдона

— У них здесь есть старший. Он приезжал сюда каждый день, но вот сегодня его почему-то не было. Они говорят, что документы у него.

— Его зовут Хабиб?

— Кажется, да. Я с ним почти не разговаривал.

— Хабиб мёртв… Скажите им это и пусть скажут, что они должны здесь делать.

Водитель, мешая испанские и арабские слова, перевёл им вопрос комиссара.

Они вдруг стали что-то бурно обсуждать. Всё чаще и чаще в их речи слышалось слово «аллах».

— Что они говорят? — комиссар посмотрел на водителя.

— Говорят, что их прислали сюда выполнить волю «аллаха»… Они должны наказать неверных… Смерть Хабиба не остановит их. Враги «аллаха» убили Хабиба и они должны заплатить за его смерть… Ну…. примерно так.

Альварес обратил внимание, что при разговоре они постоянно оглядывались на одного из лежавших на полу, которого он посчитал за старшего. Тот ничего не говорил, а лишь внимательно следил за разговором.

— С этой публикой всё ясно. В машину и в управление. Здесь провести обыск… и особенно тщательно в боксах.

На руках задержанных щёлкнули наручники и их по одному стали выводить в коридор. Альварес ещё раз оглядел комнату и направился к выходу. Только сейчас он обратил внимание на стопку матрацев, которые были аккуратно сложены в углу.

Он машинально пересчитал их число. Их было десять. Подойдя к стопке, приподнял угол верхнего. Под ним ничего не было. Он ещё раз оглядел комнату. Матрацы лежали на всех койках.

Они уже начали спускаться по лестнице, когда шедший последним, а это был один из лежавших на полу, остановился, резко развернулся, и что-то выкрикивая, бросился назад. Идущий за ним спецназовец явно не ожидал такого. Араб сбил его с ног и бросился на Альвареса. Комиссар успел увернуться и тот, пробежав мимо, бросился прямо по коридору.

— Стой!!! — крикнул он и бросился вдогонку. Сзади щёлкнул затвор автомата. Уже в дверях комнаты, где они только что были, Альварес сделал отчаянный рывок и кончиками пальцев успел схватить убегавшего за ворот рубахи. Было слышно, как она затрещала и на пол посыпались оторванные пуговицы. Араб словно ударился об стенку. Он вскинул ноги и спиной рухнул на пол, издав утробный крик. Выскочившие из комнаты спецназовцы, оттолкнув комиссара, насели на него и подхватив под руки, потащили по коридору. Громко крича, он пытался вырваться, но только на улице, поняв, что всё это бесполезно, стих. Альварес подошёл к водителю.

— Вы не поняли, что он кричал?

— Кричал, что они всё равно выполнят волю аллаха и отомстят за смерть Хабиба… Говорил о каком-то взрыве…. я не совсем понял.

— Попробуйте спросить его, что это за взрыв?

В ответ на вопрос водителя, араб смачно плюнул ему под ноги.

— Спросите у других.

Водитель подошёл к микроавтобусу спецназа и заглянул внутрь. Его взгляд остановился на самом молодом.

— Что ты знаешь о взрыве? Комиссар хочет вам помочь…

Все отвернулись и уткнули головы в колени. Водитель развёл руками.

— Всех в управление! — Альварес направился к своей машине.

Он уже садился в машину, когда в раскрытом окне второго этажа показалась фигура спецназовца. Он что-то кричал и махал рукой. Альварес понял, что что-то случилось.

На лестнице его встретил командир группы.

— Комиссар! Там, в комнате снаряды… Вам туда нельзя.

— Если мне нельзя, то вам тем более, — он легонько отстранил спецназовца и вошёл в комнату. В комнате находилось ещё двое бойцов. Они стояли около кровати, на которой только что сидели арестованные. Матрац был скинут и по сеткой, на полу были видны серые, продолговатые цилиндры. Они ровным рядком лежали вдоль всей кровати. Комиссар подошёл поближе. Теперь он ясно видел — к каждому снаряду был прикреплён скотчем небольшой сверток, обмотанный проводами, которые шли к похожему на спичечный коробок квадратику. Это был таймер.

— Срочно сапёров!.. И задержите машину! — он подошёл к противоположному окну. Оно выходило через забор на улицу. Сплошной поток машин застыл перед светофором готовый вот-вот сорваться, чтобы мелкими ручейками растечься по этому огромному городу, чем-то напоминавший сейчас табор. Было воскресение и люди возвращались домой, в этот наполненный газами, запахами цветов и асфальта, шумный, а теперь ещё и опасный, город. — Перекройте соседние улицы. Свяжитесь с дорожной полицией… и постарайтесь, чтобы информация об этом не вышла за пределы этого гаража, — он развернулся и направился к двери. Взгляд вновь упал на горку матрацев в углу комнаты. Повернувшись, Альварес медленно подошёл к ней. Он не считал их. Рука сама приподняла четыре верхних матраса. В глубине, почти в середине, тускло сверкнула покрытая местами ржавчиной, боковина цилиндра. Он вдруг ощутил, что не может заставить руку опустить этот груз ваты или приподнять выше. Она застыла словно парализованная. Паралич охватывал у него всё новые и новые члены его тела. Через секунду он не мог уже пошевелить ни ногами, ни головой. Стоявший рядом спецназовец видимо понял это и, подсунув руки под стопку, принял на них груз и когда Альварес убрал свою руку, медленно опустил вниз.