Рысюхин, шампанского!

— При том, что заказали чайник чая — меньше литра и не сказать, что слишком крепко заваренный. К нему принесли плошку с колотым сахаром, пару прозрачных кусочков лимона и папе — курник, а мне — пирожное «Корзинку». И за всё это слупили три с половиной рубля! Жуть просто! Разве что три рубля за вид было. Эти за такой пирог, наверное, и «синенькую[2]» потребовать не постеснялись бы!

Какое-то время посвятили обсуждению «ошалевших» цен в Минске и явно пытающихся уйти в ту же категорию, но пока ещё остающихся более-менее терпимыми цен в Могилёве.

— В общем, по рублю рестораторы, если попробуют, купят прямо вместе с тележкой в дверях вагона, и ещё как бы друг другу морды не набили за возможность это сделать. А топом выставят у себя как минимум по трёшке.

Посмеялись, представляя себе в лицах драку рестораторов на перроне вокзала, отдельно посмеявшись при этом с того, что располагается он в урочище Добрые Мысли. Смех смехом, а в тот же «Дунай» предложить не просто можно, но и нужно. Пусть мясная ягода выглядит лёжкой, но держать в стазисе до весны — дорогое удовольствие, а как они перенесут заморозку или мочение, по принципу брусники — разве что боги знают. Экспериментировать надо, что дело долгое и порой неблагодарное, в любом случае — результаты экспериментов использовать можно будет только в следующем году.

— А что у вас там за приключения были с прорывом?

— Ну, во-первых, в субботу на первом уровне несколько раз приходилось отступать, причём не просто под купол, а на нулевой уровень очень уж много тварей набегало. Благо, что прорвавшиеся не только по сторонам смотрели внимательно, но и добычу сразу назад откидывали. К концу дня вроде как проредили поголовье, зато вчера стоило только подойти к барьеру, как увидели, что там прямо вся трава шевелится, даже не рискнули выходить.

— Значит, нужно будет брать дружину и устраивать там войсковую операцию — или забыть про использование первого уровня в принципе.

На эту мою мысль вслух реакции не последовало, что и понятно, это целиком и полностью моё дело. Я же подумал, что, возможно, придётся выжигать полосу безопасности вдоль купола, шириной метров тридцать. А то ещё и бетонировать её.

— Садовников видели?

— Жуткие твари! Да, дважды — но оба раза издали, на том берегу ручья.

— А «во-вторых» что, насчёт приключений?

— Да, вон, у Игната никак прорваться не получалось, несмотря на то, что половину макров в субботу вырезал. Уже думали, ни с чем вернётся, когда он пошёл по договорённости с каштеляном пару-тройку гусей отстрелить, а то они ягоды жрут. А дальше сам пусть раскажет.

— Что там рассказывать. Один гусь недобитый оказался, пришлось ему голову свернуть вручную. Ну, в этот момент и накрыло, пробоем.

— А говорят ещё, что «гуся душить» дело неприличное и бесполезное…

— Сергей! — раздался возмущённый хор девушек, парни же ржали без разделения по сословиям. Те ещё кони стоялые…

— Тут ещё такое дело… Мы неплохо заработали за эту неделю, особенно на макрах со змееруков…

— Рад за вас. И за себя — гильдейские, когда добычу выкупают, вычеты делают в том числе и в мою пользу.

— Будем считать, что оплатили гостиницу и такси от вокзала и обратно!

После ещё одной волны благодарностей я, наконец, распрощался и поехал домой. Дома, на удивление, меня ждали только Маша с Мявуней. И первая из них сразу пояснила:

— Ходили сегодня к профессору, отнесли пластинки на оценку. На обратном пути встретили Улькиных одноклассниц, она осталась с ними поболтать в кафешке. Говорила, на обед её не ждать.

Когда горничная накрыла на стол и, пожелав «смачна есці» ушла на кухню обедать вместе с кухаркой, я первым делом спросил у Маши именно про неё, точнее — про расследование утечки.

— Нет, наша не при чём. Это Улькина, точнее, её мамы горничная рассказывала своим подружкам, в большинстве — таким же горничным из других домов, какого красивого белья накупила «хозяйская дочка», когда у неё «свои деньги» появились. А кто кому потом пересказал — вся папина контора замучается выяснять.

«Ну, допустим, конторе это на день работы, но вам, частным лицам, да ещё и любителям — действительно, непосильно».

«Ладно, главное — не придётся увольнять женщину, она старательная и ненавязчивая, хорошо, что ни в чём не виновата. Было бы неприятно, да потом ещё и новую искать».

— Кстати, насчёт этих ночёвок…

— Не переживай, больше такого не планируется. Это мы на твою реакцию посмотреть хотели, прости дуру, а?

— Ладно, но мне, если честно, такие «проверки» весьма неприятны.

— Неужели совсем Ненасыть не нравится⁈

— Мааашаааа! Ну, вроде же договорились уже⁈ Кстати, у меня с ней разговор был…

— Я знаю, она мне в тот же день пересказала.