Рыцарь астрального образа

— Я собственными глазами видел, как девушка впадает в транс, — сказал он, убрав из голоса экспрессию. Если Траскевич будет думать, что он легко возбудим, в Аркадьев с Арсением он ни за что не поедет.

Впрочем, психолог его удивил. Он снова поднялся на ноги, отвернулся к окну и некоторое время смотрел на улицу, сложив руки на груди. Кудесников перевернул задрыхнувшего Мерса носком ботинка на другой бок, тот громко мяукнул, и Траскевич. вздрогнув, обернулся. И сказал:

— Хорошо. Я встречусь с ней.

— Простите за прозу, — с серьёзной миной спросил сыщик. — А во сколько это мне обойдется? Ехать-то далеко.

— Ни во сколько, — ответил тот. — Сегодня у меня пациенты, а завтрашние встречи я перенесу. Давайте адрес, я приеду прямо с утра.

— Адрес простой. Город Аркадьев, гостиница «Дубовая роща». Мой номер — триста четырнадцать. Насчёт Ксении загадывать наперед ничего нельзя, но я — то уж точно буду вас ждать.

— Договорились. Единственная просьба. Все-таки вы друг семьи… Прошу вас не делать скоропалительных выводов относительно моего отношения к вашей… к вашей…

— Протеже, — подсказал сыщик. — Я и не делаю. Я вообще раньше времени выводов не делаю, так уж меня воспитали.

— И все-таки — кто это? — не удержался и спросил Траскевич, указывая подбородком на валяющегося около стола Мерса.

— Пестрая плоскомордая пума, — охотно сообщил Кудесников и по традиции добавил: — Карликовая, разумеется.

— А почему она такая… нечёсаная?

— Порода, — пожал плечами хозяин экзотического зверя. — Кроме того, она немного растрепалась в дороге. То есть — растрепался. Видите ли, это — пума-мужчина.

Он потянул Мерса за цепочку, и тот неохотно встал, мотнув хвостом. Давал понять, что пуму не так-то просто заставить слушаться. Не успели напарники загрузиться в машину, как позвонил Малахов.

— Нашел, — сказал он. — Чудовищная чушь этот твой журнал.

— Там есть статья Дениса Зябликова?

— Я ее пробежал. Ничего особенного.

— Это не тебе решать, — сказал сыщик. — Ты же не знаешь подоплеки дела, а туда же — ничего особенного!

— Если хочешь, я тебе прочитаю, — предложил Малахов. Он был не обидчив, а на выходки Арсения вообще старался не реагировать: делал скидку на его нервную работу.

— Конечно, я хочу, чтобы ты мне прочитал. Только сначала заеду к клиентке, мне до зарезу нужно с ней увидеться. А потом перезвоню тебе. Дорога предстоит длинная, успеешь мне весь журнал от корки до копки процитировать.

И вот тут Арсений совершил глупость. Ему нужно было брать Викторию «тепленькой», заявившись к ней без предупреждения. Вместо этого он позвонил и потребовал встречи.

— А меня в Москве нет, — поспешно ответила вдова. — Я сейчас еду с подругой на дачу.

Если она и ехала, то на своем диване — Кудесников слышал, как где-то рядом бубнит телевизор и позвякивает ложечка о стенки чашки. Вдова наверняка пила чай. Возможно даже, у себя дома.

— Виктория! — строго сказал он, сообразив, что теперь ему до нее не добраться. — Виктория, что вы от меня скрываете? Ведь в настоящий момент я для вас — хирург. Мой скальпель должен вам помогать, а уж никак не ранить.

— Вы это о чем? — с подозрением спросила Сливка. — Какой такой скальпель?

Аллегории явно были ей чужды.

— Я о том, что вы должны рассказать мне ВСЕ. Все-все-все, — добавил он, перефразировав автора Вишни-Пуха. — Я ведь на вас работаю.

— А я ничего не знаю, — снова принялась отпираться Виктория.

Вот заладила!

— Может, вы ничего не знаете, — согласился он, ведя машину одной рукой и с трудом вписываясь в поворот. — Но определенно что-то такое сделали. Признайтесь немедленно, чем обременена ваша совесть.

— Она? Ничем, — испуганно ответила клиентка. — И ничего я не делала. Как я могла сделать, когда я в Москве сидела и ждала от вас вестей?

«Так, — подумал Кудесников. — В Москве сидела — это что-то новенькое. Сдается мне, она куда-то рванула в то время, когда я следил за Сливкой. Может быть, она тоже… следила? Отправилась

вслед за нами и болталась где-то поблизости? Тогда она могла видеть то, чего я не видел».

— Послушайте, Виктория, я знаю, где вы были, — соврал он. — Я вас засек.

И тут она взяла себя в руки. И спросила невинным голосом:

— Где? Вы что-то путаете, Арсений. У меня тут подруга жила, мы с ней платье шили, Пока все это не случилось… И вообще… — Она всхлипнула. — Лучше не напоминайте мне о моем горе… без всякого повода.

Это был намек на то, что Арсений еще пока ничего не выяснил. Он вздохнул и отключился. Некоторое время насвистывал, переваривая информацию, потом перезвонил Алику Малахову и потребовал:

— Давай! Начинай со статьи Зябликова, другие опусы меня не волнуют.

— Ладно, — согласился тот. Кудесников представил себе его озорную физиономию с вечно бегающими глазками. — Называется она «Принесенные ветром».

— Чертовски оригинально, — хмыкнул сыщик.