Рыцарь её сердца

Она посмотрела на свою руку, на то самое место, к которому прикасался Гриффин, и вопросительно взглянула в его глаза.

— Не нужно уходить, в этом нет нужды, — продолжил Джулиан, невзирая на ее насмешливо-отстраненный взор. — Мне бы очень хотелось, чтобы вы остались и составили компанию просто… Просто поговорить.

— Вы решили продолжить выяснять мои семейные обстоятельства? — поинтересовалась Сибилла тоном прокурора на допросе обвиняемого.

— Вовсе нет, — отрицательно покачал головой Гриффин, не в силах сдержать улыбку, осознав, что его веселость неуместна и только раздразнит Сибиллу. — Нет, вы сами можете выбрать подходящую тему для беседы. Обо всем, о чем сами пожелаете.

Отпустив ее локоть, Джулиан подошел к люльке и с величайшей осторожностью положил в нее Люси, аккуратно подоткнув одеяла. Он легонько толкнул колыбель, и та едва заметно стала качаться. Обернувшись назад, Гриффин увидел, что Сибилла не тронулась с места, но теперь смотрела на него с явной подозрительностью.

— Стало быть, о чем сама пожелаю? — решительно переспросила она.

— Ну конечно же! — Джулиан одарил ее очередной улыбкой, сделав приглашающий жест в сторону подноса. Открыв графин, он щедро плеснул в обе чаши. — Тема беседы на ваше усмотрение. — Она нерешительно протянула изящную руку к вину, и, видя эту нерешительность, Гриффин поспешно добавил: — До тех пор, пока нам кто-нибудь не помешает своим криком. — Он скосил глаза в сторону люльки.

— Хорошо, — согласилась Сибилла, — но, зная вас, не могу обещать, что это продлится слишком долго.

— Туше! — ухмыльнулся Джулиан.

Уголки рта Сибиллы едва заметно изогнулись, и она повернулась к очагу спиной к Джулиану.

— Что ж, будь по-вашему. Поведайте мне, каким образом вы вдруг стали мужем кузины самого короля. — Она осторожно обернулась через плечо, почувствовав, что затронула опасную тему. — Желательно, чтобы вы говорили правду.

— Порой мне самому хочется ответить на этот вопрос, — беззаботно ответил Джулиан, подливая в свою чашу. — Корни моей фамилии ведут в далекое прошлое, поговаривают, что, возможно, во времена легендарного Камелота. — Он поудобнее устроился на краю кровати. — Это была старинная и знатная семья, но, к сожалению, уже несколько поколений не слишком богатая. К тому времени, как я родился, бывшие владения Гриффинов уже давно перешли к кредиторам, а мои родители были вынуждены арендовать небольшой домишко в столице. Лично я завербовался в восьмой крестовый поход, надеясь разве что на трофеи, которые могли бы возвратить семью к лучшей жизни.

— Ну и как? Удалось? — спросила Сибилла, впрочем, без особой заинтересованности.

— Отнюдь. Фактически я вернулся обратно еще беднее, чем был до похода, если посчитать стоимость экипировки и бесплатное ранение, беспокоящее меня до сих пор.

Джулиан заметил, как Сибилла бросила на него насмешливый оценивающий взгляд.

— Думаю, это ранение не беспокоит вас с утра до вечера каждый день.

— Остались, слава Богу, только шрамы, — слишком легко согласился Гриффин. — Правда, некоторые из них достаточно глубоки, особенно те, которые принято называть ментальными.

Сибилла кивнула в знак полного понимания. Или сделала вид, что поняла, что он под этим подразумевает.

— И что же подвигло Эдуарда на удивительное благоволение к рыцарю — пусть без страха и упрека, — но и без гроша в кармане?

— Просто я был хорошим воином. — В голосе Гриффина не было и намека на спесь. — Я неплохо сражался, терять мне было нечего, все — или ничего. Такой подход и сослужил мне добрую службу. А когда на Эдуарда произошло покушение, я невольно оказался рядом.

— Говоря иначе, вы спасли ему жизнь?

— И ему, и части свиты. Божественное провидение оказалось в нужное время и в нужном месте. — Гриффин приподнял свою чашу. — Впрочем, можете называть это так, как вам будет угодно. Но с того самого дня Эдуард не отпускал меня ни на шаг. Когда он вернулся в Англию за короной, я имел честь быть во главе свиты.

— И он просто так вернул вам ваши владения обратно?

— Нет, конечно, — покачал головой Гриффин. — Владения были изъяты на законной основе, долги оказались слишком старыми для погашения, а должники-родители умерли, пока я был в походе.

— Мне жаль, — смущенно наморщила лоб Сибилла. — Но что же случилось потом?

— Потом король устроил пир в мою честь, на котором без устали прославлялись мои преданность и храбрость. — Сибилла тихо рассмеялась, и Джулиан к ней присоединился. — В более неловком положении я никогда не находился. Не думаю, что король затеял это пиршество для того, чтобы я проникся интересом к одной из его незамужних кузин, такого за ним никогда не водилось. Но тем не менее он и не возражал…

— А вы? Вы ведь тоже не были против?

— Вовсе нет, — согласно кивнул Джулиан. — Кейтлин была миловидна, молода, богата, обладала большими родственными связями. Если для меня это и был достаточно случайный выбор, то ей брак со мной, как с любимцем короля и отважным рыцарем, придавал несомненную экзотическую репутацию в обществе…

— Послушайте, а вы любили ее?

Джулиан замолчал, разглядывая дно чаши, на котором плескались остатки вина.