Рыцарь и Ко

- Находимся мы, друзья-товарищи, в Закольцованном замке, - рассказывал тем временем Герой. - В логове ужасных миноделов и отвратительных сыноваров. Перелетная Сума хапает для них одиноких прохожих...

- Да уж, одиноких, - фыркнул Ико. - Пять душ, не считая мелкой живности!

- Это он про меня? - приоткрыл глаз Штуш.

- Нет, про Прича. Спи!

- А зачем мы им сдались?

- Ну, положим, не сдались. Положим, нас коварно захватили...

- Не придирайся к словам! - рявкнула Тильда.

- Для опытов мы им нужны, - покладисто ответил Герой. - Для испытаний новейшего, секретного оружия. Милитаристы отъявленные!

Как бы в подтверждение его слов где-то невдалеке здорово громыхнуло.

- Ну и как же нам отсюда спастись? - скуксилась Тильда.

- Стена - мокрая! - воодушевился Прич. - Стало быть, где-то рядом вода! Может, даже за стеной! Сломаем ее и уплывем к... В Камелот!

- Сам придумал или кто подсказал? - осклабился Мерин.

- Даже если бы там была вода, - задумчиво сказал Герой, подперев лапами голову. - И даже если бы мы сломали стену, все равно - мало ли в хмари плавает тварей?

- Стихи? - удивился я.

Герой приосанился, но это стоило ему шкуры. Перестав быть медведем, он стал худым длинным молодым человеком с острыми чертами лица. На голове его возник берет с пером, а в руках - лира. Именно так и выглядят поэты, подумал я. Герой пару раз дернул за струны: звуки получились пронзительные и тоскливые.

- Вопль души, не нашедшей покоя, - фыркнул волшебник.

Главный Герой сник. Его берет сморщился, поблек и превратился в капустный лист. Герой стянул его с головы, сунул в рот и захрустел на всю темницу. Лира же постепенно уменьшалась в размерах и наконец, зашипев, истаяла.

- Так какие твари плавают в хмари? - спросил Ико.

Герой икнул и вытащил изо рта перо.

- Разные. Осьмирук, например. Или Вставные Челюсти. Так обработают своих не узнаешь!

- Рассказать бы об этом Стивену, - мечтательно сказал Прич. - Ну тому, что про гадости пишет. Сразу бы забыл свой Блин-на-ножках.

- Лучше Носатому, - вмешался Мерин. - Ему нужнее.

- Или вот Квакула, - продолжал рассказ Герой. - Это такой черт-кузнец. Повадился, сволочь, луну воровать, чтоб в темноте можно было летать и кровь у людей потихоньку сосать. Вот как-то однажды зимою - хвать! И никто ничего не заметил. А в другой раз Квакодил солнце в небе проглотил!

- Гера выглянул в окно, - подхватил Мерин. - Все на улице темно!

И пошла декламация. Герой и Мерин вскочили и увлеченно начали разыгрывать сценку на тему краденого солнца. Завершилась она эффектным разрыванием пасти Мерину, после чего чтецы, тяжело дыша, плюхнулись на пол.

- Ясно, - кисло сказал Прич. - А вот, скажем, рыба?

- Какая рыба?

- Ну, свежая рыба, живая!

- Что? Водится ли здесь рыба? Не успевает завестись, как съедают!

- Кто?

- Кто-кто? Мы! - раздался голос от двери.

Мы повернулись.

На пороге стоял форменный злодей из детской сказки: кровожадный, беспощадный и черноусый.

- Это самое, - хмуро сказал он тонким голосом. - Пленники, в общем-то...

- А ты кто такое? - нахально спросил Прич.

- Я, это самое, старший минодел, в общем-то, - пропищал усатый, прислоняясь к косяку. - А вы, это самое, мясо.

- Для кого? - побледнела Тильда.

- Не для кого, в общем-то, а какое. Это самое, пушечное.

- Это он про меня? - приоткрыл глаз Штуш.

- О да, мой юный друг, - кивнул я. - На сей раз именно про тебя.

Минодел забеспокоился.

- И про него, - показал я на Асьмушку, угрожающе расправившего крылышки и пустившего струйку дыма из ноздрей.

Минодел замялся.

- А также о нас и о присутствующем в наших рядах великом волшебнике Мерине, - закончил я.

Минодел поежился.

- Куть, что у тебя там было такое ядовито-прожигающее? - вежливо спросил Ико.

Штуша завозил носом.

- Эй, Василек! - ласково сказал он тюремщику. - Ну-ка, пей киселек! Цвета зеленого, вкуса соленого, чай, не в детском саду, не отравишься!

- Твое? - шепнул я Куте. - Что же молчал?

- Не мое, - отозвался Штуш. - Еще с детства заучил. Маме очень нравилось.

Минодел стал отступать, засучивая рукава.

- Предупреждаю, - глухо сказал он. - Я, в общем-то, просто так не дамся!

- Налетай, ребята! - ликующе завопил Прич. - Пятеро на одного - мой раскладец!

- Между прочим, расклад перед боем, - отозвался Мерин, - расклад перед боем, расклад перед боем не наш!

За спиной старшего минодела выросло десятка с два таких же, как он, разбойников, правда, без усов, но с бородами или здоровенными баками. Причард увял и уполз куда-то в угол, по-видимому, жаловаться Бозо на жизнь.

- Завтра, это самое, испытание, - поделился усатый. - Новая мина, в общем-то. Бьет, это самое, наповал!

- А Наповал не против? - забеспокоился Герой. - Если его убьют, кто про лебедя на пруду петь будет?

- Могу и я. - И Мерин, выставив бороду, заныл по своему обыкновению: А белый ле-ебедь на пру-ду-у играет с раком в чехарду-у!

- Тебе, в общем-то, слова не давали! - рявкнул фальцетом минодел, которому подмога явно прибавила бодрости духа. Потом, испугавшись собственного порыва, он поковырял носком сапога пол и застенчиво сказал: Хоть поешьте, это самое, напоследок-то.