Рыцарь надежды

- Если вы переживаете из-за того, что отказались дать леди Бланш опийный сироп, то ради Бога оставьте это. Вы были абсолютно правы, я так ей и сказала, когда она позволила себе прийти ко мне жаловаться.

Наклонив голову, леди Корлисс внимательно посмотрела на Эдлин из-под седых бровей.

- Я знаю, вы думаете, что я не вижу, как леди Бланш обращается с вами. Напрасно. Я знаю и принимаю определенные меры, чтобы исправить это. Конечно, она не прислушивается к моим замечаниям и клянется, что докажет, сколь вероломны вы на самом деле. Но я сказала ей, что леди Эдлин - невинная душа, которую очень обидели, и не следует добавлять ей горя.

По мере того как мать-настоятельница говорила все это, чувство вины Эдлин становилось все нестерпимее.

- Не такая уж я невинная, - пробормотала она, впрочем, едва слышно.

- Ваши незначительные грехи, которые есть у любого человека, не могут служить оправданием той несправедливости, которой вас подвергли недостойные люди. - Подняв руку, леди Корлисс указала в сторону церкви. - Конечно, кто я такая, чтобы судить? Я постоянно молюсь о том, чтобы вам было легче нести тяжелый крест судьбы вашей, чтобы миру открылась правда о вашей доброте и честности. Я еще увижу, как благоволение Господа нашего снизойдет на вас. Ничто не поддержит нас так, как молитва и непоколебимая вера.

Леди Корлисс начала молиться, и Эдлин стала молиться вместе с ней. Под воздействием молитвы ее мысленному взору предстал раненый рыцарь в хранилище. Она поклялась ничего не рассказывать, но леди Корлисс руководила двадцатью двумя монахинями знатного происхождения и их слугами, удачно используя дипломатию и проницательность. Она опытна, честна и великодушна. Что в том дурного, если она расскажет ей все? Эдлин очень захотелось сделать это. Какой груз снимется с ее совести, какое облегчение это принесет ей!

- Что, если... что если на самом деле я великая грешница? Тогда Божья немилость падет на головы всех обитателей монастыря? - Эдлин ждала ответа, затаив дыхание.

- Леди Эдлин, вы же не ребенок. Пути Господни неисповедимы. Он дает одним и отнимает у других. Почему это происходит, нам, смертным, понять не дано. Однако, если хорошенько помолиться, Господь иногда посылает нам радость постичь промысел Божий. - Удовлетворенно улыбнувшись, леди Корлисс добавила: - Подумайте сами. Когда умер лорд Джэггер, да будет ему земля пухом, денежные поступления, на которые вы основали монастырь и опекали его первое время, внезапно прекратились. И нам пришлось доказывать самим себе, что мы в состоянии обеспечить себя едой, одеждой и лекарствами. И милостью Божьей нам это удалось. То, что произошло с вами, это трагедия, но для нас это оказалось приятным откровением. - Она сжала руку Эдлин. - Вы увидите, что ни делается, все к лучшему. Верьте, все мы в руках Господних!

Эдлин задумчиво наклонила голову и стала разравнивать ногой грунт на дорожке, и без того гладкой.

- Но это не совсем то, что вы думаете.

- Вам не станет легче, если вы поделитесь со мной своей тайной?

- Я поклялась, и это не моя тайна.

- Тогда вы должны поступать так, как сами считаете нужным. Вы человек совести. И, я уверена, сделаете правильный выбор. - Они дошли до дверей больницы, и леди Корлисс сказала: - Довольно об этом. Что вы собираетесь делать дальше?

"То, что считаю правильным", - подумала Эдлин и, слегка запнувшись, произнесла:

- Мне нужна... рубаха.

- Какая рубаха? - без особого удивления спросила настоятельница.

- Обычная, в которые мы одеваем больных. Леди Корлисс не колебалась ни секунды.

- Подождите здесь. - Она исчезла в больнице и через некоторое время вернулась, держа в руках что-то вроде балахона из грубой ткани. - Вот, получайте. А теперь идите, и да поможет вам Бог.

Эдлин отправилась обратно через монастырскую площадь. На секунду она обернулась и увидела, как леди Корлисс медленно шла в сторону церкви.

- Она опять станет молиться за меня, - прошептала Эдлин. Наверное, она должна была бы почувствовать еще большую вину, но молитва настоятельницы как бы очищала душу Эдлин, а сказанные в конце разговора слова требовали действий.

Надо сказать правду, ей не хотелось возвращаться в хранилище. Но она не могла позволить себе поступить подобным образом, поэтому не оставила ни секунды на раздумья. Она быстро пошла по дорожке сада, рывком открыла дверь и шагнула через порог, отрезая себе все пути к отступлению. Уортон встретил ее, изрыгая гневное пламя, словно громадный дракон. Никакие проявления человеческой ярости не походили на то, что творилось с ним.

- Где ты пропадала?! Хозяин мучается от боли! - накинулся он на Эдлин, - Надеюсь, он раздет и вымыт? - спокойно спросила она, - Что?! Вымыт? - с возмущением заорал Уортон. - В его-то состоянии?!