Рыцарь надежды

Ответом было удивленное молчание. Потом сам лэрд <Помещик/>, владелец наследственного имения в Шотландии.> Хэмиш Максвелл вскочил на ноги и ринулся им навстречу.

- Хью, дружище, как я рад тебя видеть!

За ним поспешили и другие члены клана, с которыми Хью сдружился в Шотландии, - Энгус, Армстронг, Чарльз, Синклер и прочие, чьи имена он запамятовал. Они окружили его и принялись похлопывать по спине. Остальные смотрели на эту сцену с плохо скрываемым изумлением. Они не знали Хью когда он жил в Шотландии, они были или слишком юны, чтобы его запомнить, или находились в отъезде.

После рукопожатий старые знакомцы осыпали его крепкими дружескими тычками, здоровенными ударами по плечу и по спине, на которые Хью отвечал полной мерой. Он снова вспомнил, как прекрасно проводил время в компании этих людей, хотя они и были по натуре настоящими варварами. Тем не менее они никогда не притворялись друзьями и никогда не нарушали даже давних клятв. Поэтому он мог чувствовать себя в их обществе совершенно спокойно - до того момента, пока они не сойдутся в битве и не попытаются, как заявил Малькольм, срубить друг другу головы.

Ему показалось, что голос Эдлин снова шепнул ему на ухо: насилие - не лучший выход...

- Я принес вам эля, - объявил Хью, высоко поднимая над головой бочонок. - Интересно, можете ли вы кое-что предложить мне взамен?

Все смолкли.

- Ну и наглец! Другие гости и не заикаются об ответных подношениях! проворчал Хэмиш, не сводя жадных глаз с бочонка.

- Но им, в отличие от меня, не пришлось на двенадцать лет позабыть чудесный вкус хаггиса!

Шатер содрогнулся от громового хохота, и через мгновение освобожденный от своей ноши Хью уже сидел на табурете с овсяной лепешкой в руке, а перед ним на деревянном блюде аппетитно дымился хаггис. Как заверил шотландцев Хью, один вид хаггиса способен вышибить слезу у каждого, кто считает себя их названым братом.

У них нашелся даже кран, чтобы вставить в бочонок: "Захватили с собой на всякий случай, дружище". Но перед тем как выпить хоть каплю, хозяева провозгласили много здравиц в честь своего ночного гостя. Поев, он произнес ответную за здоровье хозяев и выпил, после чего все пошло по новому кругу. Наконец Хью отер губы и сказал:

- Споем-ка песню, по которой я давно стосковался.

И своим звучным рокочущим голосом затянул песню, которую часто певал в гостях у Максвеллов. Она славила смелость, силу и острые длинные мечи их клана.

После короткого замешательства к нему громогласно присоединились сами герои песни. Одна песня следовала за другой, к хору присоединялись все новые и новые участники, уже из других кланов. Потом они пели свои песни и пили эль. Скоро бочонок Хью опустел, но ему на смену из потайных местечек извлекались и распечатывались новые, по большей части с загадочными надписями на английском языке.

За двенадцать лет Хью успел отвыкнуть от дружеских шотландских вечеринок, которые начинались возлияниями, а заканчивались чередой борцовских поединков. В конце концов, прижатый к земле грудой потных шотландцев, Хью еще раз доказал правоту старинной поговорки, что дикая кошка, оказавшаяся снизу, всегда выходит победительницей.

Поздно ночью загулявшая компания начала расходиться, оглашая воздух смехом и одобрительными возгласами. Сам Хэмиш Максвелл, похлопав Хью по плечу, отправился провожать его в обратный путь. По другую сторону шел Малькольм. Хочет убедиться, что я покину их с миром, решил Хью.

Применение силы вовсе не входило в его планы, и Хэмиш Максвелл это отлично понимал.

- Итак, с чего вдруг тебя принесло к нам сегодня ночью? - посерьезнев, спросил он.

- Да ночь-то уже прошла, - уклончиво ответил Хью. - Видишь, как низко висит над горизонтом утренняя звезда? Значит, скоро взойдет солнце.

- Ты прав, - согласился Хэмиш. - Наступит новый день, и я сниму тебе голову с плеч.

- Ты только попытаешься это сделать, - поправил его Хью. Он потянулся всем своим могучим телом, расправляя затекшие за время затянувшейся вечеринки мышцы. - Думаю, вы, шотландцы, с радостью присоединились к Симону де Монфору с сыном и к мятежным баронам, потому что это дало вам прекрасную возможность пограбить английские города и фермы. Представляю, как вы набили свои сундуки золотом и другим добром.

- А если и так? - подал голос Малькольм, недоумевая, куда клонит Хью.

- Это всего лишь предположения англичанина, - ответил Хью. - Всем известно, что шотландцы любят воевать, особенно с выгодой для себя и на чужой земле. Вопрос в том, - Хью хрустнул пальцами, и этот звук в предрассветной тишине показался особенно неприятным, - достаточно ли у шотландцев смекалки, чтобы и на этот раз благополучно уйти с добычей.

- Шотландцы всегда уходят с добычей, - неуверенно произнес Малькольм, чуя неопределенное беспокойство.

- С чего бы нам ее вдруг потерять? - все еще благодушно полюбопытствовал Хэмиш.

- Восстание скоро будет подавлено. Это неминуемо. Симон де Монфор отступает, а до шотландской границы отсюда путь неблизкий.

- Но мы поклялись его защищать, - напомнил Малькольм.