Рыцарь пяти королей. История Уильяма Маршала, прославленного героя Средневековья

С приближением весны Генрих начал готовиться к вторжению, крепя оборону и вооружая оставшиеся ему верными войска. В то время приближенные, сохранившие непоколебимую верность старому королю, быстро поднялись в его глазах. Уильям, все это время остававшийся «на задворках» внутреннего круга Генриха, переместился в самый центр и теперь стоял рядом с такими людьми, как Уильям Мандевиль, граф Эссекс. Король решил вознаградить преданность. Накануне летом Уильяму был обещан Шатору, но замок оставался у французов. Поэтому Генрих предложил Уильяму другую богатую наследницу под опеку, причем она была настолько богатой, что оставляла далеко позади Хелоиз. Речь шла об Изабелле де Клэр, девушке «достойной и красивой», дочери покойного графа Ричарда Стронгбоу из Стригуила. Ее рука в браке давала Маршалу могущественное лордство и обширные землевладения.

Старый король дал понять, что высоко ценит службу Уильяма. Нет никаких сомнений в том, что звезда Уильяма Маршала за три года после его возвращения со Святой земли взошла намного выше. Разумеется, частично тому причиной стали его личные заслуги, но, кроме того, следует помнить, что на фоне всеобщей неразберихи, беспорядков и предательства сиять легче. Правда, остается вопрос: был ли этот царский дар добровольным актом благодарности слабеющего короля или его платой наемнику, которую Маршал определил за свою службу? Судя по письму Генриха, датированному 1188 годом, Уильям не гнушался просить и даже требовать, и, кроме того, он, несомненно, стремился попасть в высшие круги английской аристократии. Тем не менее в начале 1189 года даже Уильям Маршал не мог не понимать, что власть старого короля уменьшается, и его правлению скоро наступит конец. Уильям наверняка понимал, что сражается на слабой стороне, и обещание богатых земель Изабеллы де Клэр вполне может оказаться пустым звуком, когда к власти придет новый монарх, который пожелает отдать руку наследницы кому-нибудь другому. Возможно, Маршал решил поставить на упрямство старого короля, рассчитывая, что оно поможет тому продержаться достаточно долго и он успеет сыграть свадьбу. Но если так, надежда была очень слабой. Руководствуясь личными интересами, Маршалу следовало покинуть Генриха, что многие уже сделали, и присоединиться к Ричарду или Филиппу-Августу и добиваться милостей уже от них. Маршал остался с Генрихом.

К началу лета старый король немного восстановил силы и стал обдумывать посещение еще одной мирной конференции. Вот-вот должен был начаться Третий крестовый поход, и папство не приветствовало продолжение военных действий во Франции, когда все внимание должно быть обращено на Святую землю. В начале июня 1189 года папский легат организовал встречу между Генрихом, Ричардом и Филиппом в Ла-Ферте-Бернар (в 21 миле к северо-востоку от Ле-Мана), в надежде договориться о мирном урегулировании. Как и можно было ожидать, ничего хорошего из встречи не вышло. Согласно «Истории», обе стороны прибыли верхом в полном боевом облачении. Хронист Ральф Дисский признал, что после многих часов бессмысленных споров они разошлись врагами.

Представляется, что Филипп и Ричард даже не собирались договариваться. Они согласились на встречу, только чтобы выманить старого короля на открытое пространство. Вместо того чтобы мирно отойти на восток, как это было предусмотрено правилами, они начали немедленное наступление на анжуйскую территорию силами многих тысяч воинов. Очень скоро Ла-Ферте-Бернар пал, а за ним и другие крепости, многие из которых сдались добровольно. Говорят, что Генрих II был в ярости из-за потери территории, но теперь у него не оставалось выбора – пришлось поспешно пробиваться к Ле-Ману.

Сегодня Ле-Ман известен автомобильными гонками, а в сердце этого современного активного города располагается хорошо сохранившийся средневековый квартал – Сите Плантагенет. Большая часть этого живописного хитросплетения мощенных булыжниками улиц и нагромождения отделанных деревом домов относится к позднему Средневековью. Но там сохранились и некоторые черты того Ле-Мана, в который в 1189 году отступали Генрих II и Уильям, и они помогают объяснить, почему Генрих выбрал именно этот город для своего последнего убежища.