Рыцарь теней. Принц Хаоса

Тень на мгновение разошлась, и я увидел на правом глазу повязку.

- Я - сын Корвина. А ты - предатель Брэнд.

- Имя - мое, - сказал он. - Но того, во что верю, я не предавал.

- То есть своей гордыни. На дом, семью и силы Порядка тебе всегда было плевать.

Он фыркнул:

- Я с наглыми щенками не спорю.

- Я тоже не хочу с тобой спорить. Как-никак, твой сын Ринальдо - вероятно, мой лучший друг.

Я повернулся и пошел прочь. Брэнд ухватил меня за плечо.

- Погоди! Что ты мелешь? Ринальдо еще мальчик.

- Ошибаешься, - сказал я. - Мы примерно одних лет. Он выпустил мое плечо. Я обернулся. Брэнд выронил сигару - она осталась дымиться на дороге - и переложил кубок в правую, теневую руку. Левой он тер лоб.

- Сколько же лет прошло на основной линии…

Под влиянием внезапного порыва я вынул колоду, отыскал карту Люка и протянул ему.

- Это Ринальдо.

Брэнд схватил карту, я, сам не знаю почему, не стал ее вырывать. Смотрел он долго.

- Почему-то связь через карты тут не работает, - заметил я.

Брэнд поднял глаза, тряхнул головой, вернул мне карту.

- Да, не работает. Как… он?

- Ты знаешь, он убил Кейна, чтобы отомстить за тебя?

- Нет, не знаю. Впрочем, меньшего я от этого парня и не ждал.

- Ты ведь не совсем Брэнд?

Он запрокинул голову и расхохотался:

- Я - Брэнд с головы до пят, и все же не тот Брэнд, которого ты мог знать. Любая другая информация дорого тебе обойдется.

- Во что станет узнать, кто ты на самом деле? - спросил я, убирая карты.

Брэнд поднял кубок, протянул двумя руками, словно чашку для подаяния.

- В порцию твоей крови, - сказал он.

- Ты стал вампиром?

- Нет. Я - призрак Пути. Отворишь себе кровь - объясню.

- Ладно, - согласился я. - Смотри, не обмани моих ожиданий, - и, вытащив кинжал, резанул запястье.

Из руки полыхнуло, словно я опрокинул керосиновую лампу. Разумеется, в моих жилах течет не огонь, но в некоторых местностях кровь жителя Хаоса исключительно быстро воспламеняется, и эта, похоже, была как раз из таких.

Пламя хлестало и в кубок, и мимо, на его руку, на локоть. Брэнд вскрикнул и начал съеживаться. Я отступил на шаг. Он превратился в смерч, - примерно как после жертвоприношения, только более мощный, - с ревом взвился в воздух и через мгновение исчез, а я остался стоять с открытым ртом, глядя вверх и зажимая вену на дымящейся руке.

- Ух, впечатляющий исход, - заметила Фракир.

- Семейная черта, - отвечал я. - Кстати, об исходах и выходах…

Я обогнул камень и вышел из круга в темноту. Она стала еще чернее, и казалось, что тропа светится ярче. Я разжал пальцы - дым больше не шел.

Я припустил рысью, торопясь оказаться подальше от этого места. Когда через некоторое время я обернулся, камней уже не было - только бледный смерч тянулся вверх, вверх, затем исчез.

Я продолжал бежать. Дальше дорога шла под уклон, я разогнался и вскоре уже вприпрыжку летел по пологому склону. Тропа сверкающей лентой убегала вниз и вдаль, постепенно теряясь из виду.

К своему изумлению, я увидел, что не так далеко ее пересекает другая светлая ниточка. Правее и левее она таяла во мгле.

- Есть какие-нибудь специальные указания касательно перекрестков? - спросил я.

- Пока нет, - отвечала Фракир. - Думаю, там придется принимать решение, а какое - станет ясно только на месте.

Впереди расстилалась огромная темная равнина с разбросанными там и сям островками света - все они были неподвижны, но одни горели ровно, другие зажигались и гасли. Ниточек, впрочем, было всего две - моя тропа и другая, поперечная. В полной тишине слышалось лишь мое дыхание да звук шагов. Ни ветерка, ни запаха, даже воздух не теплый, не холодный, а просто никакой. Справа и слева снова маячили какие-то силуэты, но у меня не было ни малейшей охоты в них вглядываться. Я хотел одного: побыстрее со всем покончить, выбраться отсюда и вернуться к своим делам.

По обочинам стали попадаться туманные пятнышки света - расплывчатые, дрожащие, они возникали и пропадали сами собой. Казалось, вдоль дороги протянут пятнистый прозрачный занавес, и поначалу я не обращал на него внимания, но он постепенно светлел, изображение проступало, как если бы я настраивал подзорную трубу: стулья, столы, припаркованные машины, витрины. Вскоре призрачная картина начала обретать цвет.

Я остановился как вкопанный. Передо мной был красный «шевроле» пятьдесят седьмого года, присыпанный снегом, припаркованный на знакомой улице. Я подошел и протянул левую руку.

Она вошла в полумрак и сразу поблекла. Я потрогал радиатор - твердый, холодный, - стряхнул с него снег. Вытащил руку - к ней прилипли снежинки. И сразу картина померкла.

- Я нарочно щупал левой рукой, - сказал я, - где ты. Что это было?

- Спасибо. По-моему - заснеженная красная машина.

- Это либо компьютерная модель, либо что-то извлеченное из моей памяти. Дело в том, что это картина Полли Джексон из моей коллекции, увеличенная до натурального размера.

- Значит, дела все хуже, Мерль. Я не почувствовала, что это - модель.

- Выводы?

- То, что этим заправляет, набирает умения. Или силы. Или того и другого.

- Черт, - заметил я и потрусил дальше.