Рыцарь теней. Принц Хаоса

- Как-нибудь ночью мы будем ес-сть мышей и лежать у огня. Ты с-согреешь мне блюдце молока и рас-скажешь о с-своих похождениях с-с той поры, как покинул пределы С-савалла. Мы поищем моз-зговых кос-стей для Грилла, ес-сли он по-прежнему…

- Сейчас он, похоже, служит моему дяде Сухаю. А как Кергма?

- Не з-знаю. Это было так давно. Я прижал ее к себе, чтобы согреть.

- Спасибо, что ты ждала здесь в своем великом забвении, дабы поприветствовать меня…

- Это больше чем дружелюбие и приветс-ствие.

- Больше? Что же тогда, Глайт? Что это значит?

- Ес-сть кое-что показ-зать. Иди.

Она мотнула головой. Я последовал в указанном направлении - туда, где коридоры расширялись. Я ощущал, как Глайт дрожит на моей руке, время от времени чуть слышно мурлыча.

Вдруг голова ее поднялась напряженно и стала слегка покачиваться.

- Что случилось?

- Мыши, - произнесла она. - Мыши близ-зко. Я должна поохотиться… пос-сле того, как покажу тебе… это. 3-завтракать…

- Если ты хочешь сначала поесть, я подожду.

- Нет, Мерлин. Ты не должен опоз-здать, что бы ни… привело тебя с-сюда. Что-то важное в воз-здухе. Поз-зже… пиршес-ство… параз-зиты…

Мы вступили в широкую и высокую часть галереи, освещенную небесным светом через стеклянную крышу. Четыре большие части металлической скульптуры - в основном бронза и медь - асимметрично располагались вокруг нас.

- Дальше, - сказала Глайт. - Не з-здес-сь.

Я повернул направо за следующий угол и двинулся вперед. Вскоре мы подошли к очередному экспонату - на этот раз походившему на металлический лес.

- Потише теперь. Потише, дорогой демончик.

Я остановился и принялся изучать деревья - светлые, темные, ясные, тусклые. Железные, алюминиевые, латунные - они весьма впечатляли. В те давние годы, когда я последний раз приходил сюда, ничего подобного не было. Не удивительно. Другие места тоже немало изменились.

Я зашагал вдоль леса.

- Теперь. З-здес-сь. Поверни. Воз-звращайс-ся. Я зашел в лес.

- Держис-сь правее. Вот это, выс-сокое.

Дойдя до кривого ствола самого высокого дерева, я остановился.

- Это?

- Да. Преодолей его… вверх… пожалуйс-ста.

- Ты имеешь в виду - залезть на него?

- Да.

- Хорошо.

Единственное, что приятно в стилизованном дереве, так это то, что оно закручено, заверчено и сплетено таким образом, что ставить руки и ноги на нем гораздо удобнее, чем кажется на первый взгляд. Я ухватился, подтянулся, нащупал место для ноги, вновь подтянулся, двигаясь вверх.

Выше. Еще выше… Футах в десяти от земли я остановился.

- Ух. Ну и что мне здесь делать?

- Лез-зь выше.

- Зачем?

- С-скоро. С-скоро. Ты уз-знаешь.

Я поднялся еще футом выше и тут ощутил - не столько зуд, сколько некое напряжение. Такое у меня иногда было, когда я попадал в опасное место.

- Там наверху Путь, - сказал я.

- Да. Я лежала, оплетя ветку голубого дерева, когда Mac-стер Теней открыл его. Его потом умертвили.

- Путь, наверное, ведет к чему-то важному.

- Наверное. Я не лучший с-судья в людс-ских делах.

- Ты пробиралась туда?

- Да.

- Значит, это неопасно?

- Нет.

- Отлично.

Преодолевая силу Пути, я взобрался выше, пока обе ноги не оказались на одном уровне. Затем расслабился и позволил Пути затянуть меня.

Пол был выложен прекрасными плитами: черными, серебряными, серыми и белыми. Справа - в форме геометрического узора, слева - в виде Преисподней Хаоса.

Впрочем, я смотрел вниз всего несколько мгновений.

- Всемогущий Боже!

- Я была права? Это важно? - произнесла Глайт.

- Это важно, - отозвался я.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

По всей часовне стояли свечи, многие с меня ростом и чуть ли не такие же толщиной. Некоторые были серебряные, некоторые - серые, несколько черных, несколько белых. Они стояли на разной высоте, причудливо расположенные на скамьях, полках, точках пересечения орнамента на полу. Тем не менее не они давали основное освещение. Оно приходило сверху, и сначала я предположил, что сюда льется дневной свет. Но, глянув вверх, дабы оценить высоту свода, я убедился, что свет исходит из большой сине-белой сферы, зарешеченной темным металлом.

Я сделал шаг вперед. Пламя ближайшей свечи затрепетало. Я обратил лицо к каменному алтарю, что заполнял нишу напротив меня.

Черные свечи горели по обе ее стороны; серебряные, поменьше, мерцали прямо на нем. Мгновение я просто осматривал алтарь.

- Похож-жее на тебя, - заметила Глайт.

- Я думал, твои глаза не различают двумерных изображений.

- Я долго живу в муз-зее. Почему твой портрет з-за-прятан так тайно?

Я подошел ближе, пристально вглядываясь в изображение.

- Это не я. Это мой отец Корвин из Амбера.

Серебряная роза стояла в округлой вазе перед портретом. Была ли она настоящей, творением рук или магии, сказать я не мог.

И Грейсвандир лежал там же, на несколько дюймов вынутый из ножен. Я почувствовал, что он - настоящий, а тот, который носил призрак Пути моего отца, - лишь реконструкция.

Я поднял меч и вытащил из ножен. Возникало ощущение мощи, когда я держал его, размахивал, бил, делал выпад, наступал…

Ожил спикард, центр паутины сил. Я опустил взор, неожиданно смутившись.