Рыцарь. Том I (СИ)

Озпин вздохнул и открыл дверь, отделяющую его от новостей, которые он никогда бы не хотел услышать. Накануне Эмбер нашёл патруль пограничников в дне пути от Вейла. Отощавшую, раненую, еле держащуюся за шею коня, невесть как протащившего её через заполненные гримм земли. Её била лихорадка, а аура не могла восстановиться уже как минимум вторые сутки. Тем не менее, далеко не всем везло так, как ей. Она, по крайней мере, была жива. И теперь, когда со слов врачей за здоровье Эмбер можно не опасаться, Озпину предстояло лично встретиться с ней. За дверью его ждала самая обычная больничная палата, какую только можно представить. Белые стены, кружевные занавески на слегка приоткрытом окне и занимающая добрую четверть помещения больничная койка. Прикроватная тумбочка с небольшой вазой, в которой стоит тюльпан, небольшой складной стул… И сама Эмбер, читавшая какую-то книгу. Услышав щелчок замка, девушка заложила страницу и повернулась к вошедшему.

— Директор… — тихо поприветствовала она, слегка привстав на локтях, но тут же упала обратно, закашлявшись и зашипев от боли. Хоть её жизни больше ничего и не угрожало, о возвращении в строй не было и речи. А возможно никогда уже и не будет.

— Эмбер. — кивнув в ответ, Озпин подошёл к самой кровати и сел напротив. — Как твои раны?

— Заживают. — Эмбер постаралась выдавить улыбку, но даже такой пустяк получился у неё через силу. — Директор, послушайте…

Она всхлипнула, вспоминая произошедшее. Всё было настолько ужасно, что сохранять спокойствие было невыносимо трудно.

— Что там произошло, Эмбер? — Озпин успокаивающе улыбнулся юной охотнице. — Где Кроу?

— На нас напали. — Эмбер зажмурилась, вспоминая пережитое. — Там были люди в чёрной форме… Не нашей и не атлезианской… А ещё… Ещё там была женщина… Скорее всего, охотница. Ей были нужны силы Девы. Нас с Кроу разделили и, пока он дрался, ей удалось… — Эмбер вздрогнула. — Ей удалось истощить мою ауру. Потом появился какой-то гримм… Он… Он будто вылез прямо из её руки, и… Я… Я не помню, чтобы когда-то так кричала. В какой-то момент всё закончилось, но силы… Я… Я их больше… Не чувствую. Что бы она не сделала со мной в тот момент, ей удалось как-то вырвать их из меня. Вырвать и… Использовать самой: я видела, как её глаза светились. Светились точно так же, как и у меня при получении этих сил. — По лицу Эмбер было видно, что ей явно не хотелось говорить о том, что было дальше. — Потом появился Кроу, он… Он оттеснил их и сказал… Сказал, чтобы я бежала. А сам остался. Больше я ничего не помню…

Нахмурившись, Озпин задумчиво смотрел на Эмбер.

— Понятно… Поправляйся.

Не сказав больше ни слова, директор Бикона встал и покинул палату. Ему необходимо было обдумать многое. Слишком многое. Перед глазами ещё стояло последнее сообщение, полученное им от Бранвена: «У королевы есть пешки».

***

Из командирского кабинета в штабе Diamond Dogs в Вейле доносилась ругань. Отборная ругань.

-…я обеспечиваю тебя полномочиями и самостоятельностью, даю чёткие указания «не светиться» и надеюсь, что ты, воспользовавшись данными тебе знаниями и умениями и проявив банальное благоразумие, сделаешь всё, как надо. — Оцелот прервался на мгновение, словно подчёркивая свои слова. — И что я получаю в итоге? О чём я слышу, едва ступив на территорию Ремнанта? Мой подчинённый… Нет, не просто подчинённый… Мой ученик, продолжение меня самого, устроил грёбаную пальбу посреди города, разнёс в процессе имущества на полтора лимона лиен, чуть не был схвачен и потерял спецоборудование, чем поставил нас под удар! И всё из-за того, что, к моему глубочайшему удивлению, оказался неспособен здраво подумать своей башкой и разделить работу и личное! Ты что, совсем с ума сошёл? У нас дел невпроворот, тебе доверили командовать целым гарнизоном — а ты творишь такое!

Жон молча выслушал монолог, не шелохнувшись. Он давно не видел Оцелота таким недовольным. И, по правде говоря, недовольство не было беспочвенным. Та встреча пошла по слишком неожиданному пути. Всё висело на волоске… Но и предвидеть всё на свете невозможно.

— Этого не должно было произойти. Эти суки не должны были даже мимо проходить, — ответил Жон, стиснув кулаки. — Я надеялся, что всё ограничится разговором. Хотел дать понять, что они меня потеряли десять лет назад.

Оцелот скрестил руки на груди.

— Надеялся он, — эти слова были буквально выплюнуты. — В нашем деле нельзя надеяться, ты знаешь это не хуже меня! Ты обязан всё просчитать и предусмотреть! Но в одном ты прав: этого не должно было случиться. Включая саму встречу. Теперь мне — не тебе, заметь! — приходится это разгребать.

Юный Арк молча склонил голову. Он просчитался, и пора было это признать. Он недооценил угрозу. И ладно, что сам чуть не попал в руки «любимой» семьи. Лучше было бы снова сразиться с сёстрами, чем сейчас слушать Оцелота. Недовольного Оцелота. Разочарованного.

— Этого не повторится, — негромко и сдавленно произнёс он. — Это был первый и последний раз. Последний.