Рыцарь желания

— Мне кажется, он сильно изменился с тех пор, как взошел на трон, — сказала Кэтрин, отбросив осторожность.

Глендовер поднял бровь и кивнул, предлагая продолжать.

— Эти мятежи сделали его недоверчивым. — Она искоса взглянула на него. — И мстительным. Он не милует даже тогда, когда ему это ничего не стоит.

Разумно ли было так говорить о своем короле с Глендовером? Не предательство ли это? Она не знала, ей захотелось сказать Глендоверу правду, по крайней мере в том, что касалось его сына.

— Если вы хотите получить своего сына обратно, вам надо предложить королю что-нибудь из того, что ему дорого. — Она высказала единственное, что пришло ей в голову. — Он мог бы обменять его на Харлех.

Глендовер покачал головой:

— Вы знаете, я не могу заплатить за сына интересами моего народа.

— Тогда остается только устроить побег, — сказала она. — Может быть, вам удастся подкупить стражу.

— За первую попытку бегства сын был ослеплен, — сказал Глендовер. — Я не хотел бы рисковать снова.

Кэтрин отвернулась, чтобы не видеть боль на лице этого великого человека.

— Когда Гарри займет место отца, — ровным голосом сказала она, — я уверена, он простит вашего сына и освободит его.

Это было жалкое заявление.

— Боюсь, он не протянет долго в Тауэре.

Они посидели молча, глядя на огонь. Затем он сказал:

— Принц Гарри вложил в свое послание письмо от вашего мужа.

Она распрямила спину.

— Письмо от Уильяма? Что он пишет?

Глендовер склонился к ней и, прежде чем ответить, прижал указательный палец к поджатым губам.

— Фицалан предлагает большой денежный выкуп.

Кэтрин закрыла глаза. Слава Богу! После полнейшего уныния, владевшего ею во все время пребывания в Харлехе, появилась робкая надежда.

Ее голос дрожал, когда она задала Глендоверу вопрос:

— Вы приняли предложение моего мужа?

Теперь выражение лица Глендовера изменилось. Он больше не был отцом. Он был принцем.

— Я пошлю ответ, в котором повторю свои требования, — жестко сказал он. — Если же принцу Гарри не удастся их выполнить, у меня есть военачальник, который выиграет, получив жену, разбирающуюся в политике, поскольку сам не обладает такой способностью.

Глендовер не был глупцом. Она задумалась — как же он собирается добиться признания ее брака недействительным.

— Я подумываю о том, чтобы признать французского папу в Авиньоне.

Его слова были как удар грома. Бог сделал святого Петра своим первым преемником на земле. Правитель, поддерживающий авиньонского папу, рисковал не только сам оказаться проклятым, но и тем, что будет проклят весь его народ. Как ни ошеломлена была Кэтрин, ее потрясло бесстрашие Глендовера.

— Конечно, взамен я потребую уступок, — сказал Глендовер скорее себе, чем ей. — Независимости для валлийской церкви. Гарантии, что только те, кто говорит по-валлийски, будут назначаться епископами и священниками. Не надо будет платить английским монастырям и общинам духовенства. Присовокупить к этому просьбу о признании недействительным какого-то там брака — сущий пустяк. — Он снова пристально смотрел на нее. — Особенно если брак был заключен без должного оглашения в тот же день, когда был убит первый муж.

Холодный страх сковал ее. Последней надеждой оставалось признание о том, что она беременна. Наверняка даже французский папа не сможет отменить брак, если узнает, что она носит ребенка.

Кэтрин ходила по комнате — она часто нервно ходила туда-сюда после разговора с Глендовером. Если бы у нее была хоть слабая надежда!

Услышав стук в дверь, она вздрогнула. За дверью она обнаружила одного из своих сторожей, который хотел что-то ей сообщить.

— Принц Глендовер просит вас спуститься в зал нынче вечером, — сказал молодой сторож. — Он хочет, чтобы вы насладились музыкой в исполнении только что прибывших бродячих музыкантов.

— Спасибо, я приду.

Она закрыла дверь и прислонилась к ней. Боже, пожалуйста, пусть это будет Роберт.

Вечером, в ожидании появления музыкантов, она сидела за столом напряженная, как струна. Даже то, что рядом сидел Рис Гетин — и, о ужас, делил с ней одно блюдо, — не задевало ее. Когда наконец в зал вошли музыканты, она готова была зарыдать.

Роберт был здесь. Потрясающе красивый, светловолосый, он казался белым журавлем в стае ворон.

Роберт не позволил себе взглянуть на нее, но она знала, что он ее видел. Ей отчаянно захотелось заговорить с ним, услышать новости о доме. Но как это сделать, если за каждым ее шагом следят?

Весь вечер она ожидала какого-нибудь знака. В самом конце он запел последнюю балладу — о тайных любовниках. Исполняя последний рефрен, в котором юноша спрашивает свою возлюбленную, где она встретится с ним, он сложил ладони, как для молитвы, и посмотрел в ее сторону.

Кэтрин сложила ладони и кивнула, в надежде что он ее понял.

Ее сторожа провели много часов у дверей церкви, пока она молилась. Они не удивились ее просьбе сходить в церковь перед сном. Она заметила, как они недовольно переглянулись, но едва ли им могло прийти в голову пожаловаться, что пленница слишком долго молится.