Рыцарь Железного Кулака

– Слушайте внимательно, – сказал Астенфор, глядя сквозь лунный сумрак на бандитов. – И не думайте, что я от вас что-то скрываю. Инспектор Майн дал мне поручение обеспечить вам поддержку, и значит, на то были свои причины. Женщина, которую вы видели, волшебница. Вагант вызвал ее из Лиссона. Теперь она обеспечивает прикрытие огру и Наэварре. Скорее всего, ей известно о нас, иначе она не стала бы создавать так много фантомов.

Кануль выстрелил слюной через передние зубы.

– Так выдайте ей на орехи каким-то своим колдовским способом, – прогнусил он. – А мы займемся остальными.

– Нет. Этим я испорчу все дело. Ведь для этого нужно хотя бы знать, где находится противник…

– Боитесь? – хмыкнул орк. – Стало быть, она вас сильнее, мессир.

– Не надо поспешных выводов. Я не учу вас, как затачивать клинки и куда лучше целиться, бросая нож!

– Ну еще бы, – буркнул Вирза.

Четверка смотрела на чародея недружелюбно. Недружелюбность неуклонно повышалась в градусе с каждой минутой.

– Вы можете прямо сейчас ринуться на прочесывание леса, если вам не терпится. Но это ничего вам не даст. Вы вспугнете фрилаков, и только. Тогда можете распрощаться с наградой, – отрезал Астенфор.

– Значит, вы ни хрена не знаете. Так и сказано было: упустили…

– Я знаю, где они будут сегодня ночью. Туда же поедем и мы. С соблюдением крайней осторожности.

Раскричались козодои.

– Повторяю…

– Понятно, мессир, – поднял широкую длань Обжора. – Крайнейшая осторожность. Понимаем, что ж. Не вчера на дорогу с мечом-то вышли… Но. Не вздумайте водить нас за нос, Астенфор. Даже в мыслях не держите. Мы подлого звания, в отличие от вас, – да и не претендуем, наше дело маленькое, – но держать нас за недоумков последних не позволим! След потерян – что ж, не впервой. Знаете, куда ехать, – отлично. Приятственно на душе, не могу не отметить. Мы следуем вашим приказам с надеждой, что от них будет толк. Но. Не советую пудрить нам мозги! Мы тоже кое-чего соображаем и не учим вас бормотать всякие сукровенные формулы из магии, ага?

– Не учим, – отозвался Кануль.

– Это радует, – сказал чародей, тщательно скрывая свою ярость. – Если бы что-то подобное было у меня в мыслях, господа… уверяю, я не стал бы ждать так долго и непременно сделал бы что-нибудь очень неприятное.

– Для нас? – спросил Вирза.

– Для вас. Но я не сделал этого раньше, не сделаю и теперь. Мы компаньоны и должны друг другу доверять. Не будь с Наэваррой чародейки, мы давно бы вернулись и получили причитающееся. Но раз она есть, позвольте мне заняться ею. От вас я требую внимательности. И профессионализма. Надеюсь, на последнее я могу рассчитывать в полной мере.

Его укол попал в точку и разрядил обстановку. Честолюбие у головорезов было на высоте. Орк клацнул зубами.

– Можете рассчитывать. В этом мы дадим фору хоть кому, верно, парни?

Парни засверкали улыбками, их глазки горели в полумраке, словно у бешеных собак. Четверка лучилась самодовольством.

– Хорошо, – сказал чародей.

«На какое-то время это усыпит их бдительность. Они будут упиваться тем, как высоко их ценит ставленник самого виконта Шардэ. А пока я составлю свой план».

Астенфор развернул коня и двинул его в ложбину, края которой поросли ольхой. Четверка цепочкой последовала за ним. Обжора ехал впереди, Гитад замыкал шествие. Полугном прислушивался к ночным звукам, слух у него был острым, а глаза привычны к отсутствию света, так что лунный полумрак не доставлял ему особых хлопот. Чем дальше всадники углублялись в лес, тем тревожней вели себя птицы и животные. Гитад хорошо слышал перестук оленьих копыт в чаще, скрежет когтей рыси на ветвях, шумное ворчание какого-то хищника в берлоге. Козодои то вдруг принимались орать, то замолкали, совы ухали и что-то неопределимое пищало, а иной раз писк этот превращался в нечто похожее на детский плач. Гитад таращился по сторонам, держа в пределах досягаемости взведенный арбалет. Спата[4] рядом. Дерни за рукоять – и она с тобой. Через несколько десятков метров молчаливой поездки Гитад обернулся. Затылок его жгло, спину словно медленно и расчетливо дырявили широким сверлом. Бандит схватился за талисман-оберег, который надел поверх куртки, и стал произносить про себя заклинания, какие знал от отца-гнома. На нижней ветке дерева позади Гитада сидела большая белоснежная сова. Ее глаза-линзы уставились на полугнома, немигающие, жуткие. Они заглядывали прямо в сердце. Наемник моргнул, обливаясь потом. Он никогда не видел в этих краях белых сов. Таких больших белых сов, которые, по его представлению, должны водиться на севере.

Ветка была слишком тонкой, чтобы удержать это белое чудовище, но сова сидела на ней как ни в чем не бывало. Полугном следил за совой, пока у него не заболела шея. Потом птица расправила крылья и без единого звука взмыла вверх. Исчезла, словно призрак. Гитад сомневался, что это было живое создание.

Наемник посчитал это очень скверным знаком.

20