Рыцари былого и грядущего. Том I

И вот сейчас изучение тамплиерской экономики потрясло меня до глубины души. Они ведь тоже «вкалывали за идею, а не за деньги», но при этом их предприятия были сверхэффективны. Но зачем тогда рыночные реформы и к чему вообще идёт Союз?

– К своему неизбежному крушению, – Лоуренс слушал Сиверцева молча, причём без своей обычной высокомерно-снисходительной улыбочки, его голубые глаза наполнились пронзительной тоски. – Мистер Сиверцев, неужели у вас на родине до сих пор не поняли, что рыночные представления вам усиленно навязывают американцы, которых затруднительно считать вашими друзьями, и добиваются они не развития экономики России, а крушения вашей страны?

– Вот тут-то и парадокс. Вполне понятно, что социализм и экономически неэффективен, и духовно отвратителен. Какому нормальному человеку может нравится система, основанная на государственном атеизме? А ведь американцы отрицают социализм и коммунистическую идеологию. Простейшее умозаключение приводит к выводу, что американцы – наши друзья или уж во всяком случае – единомышленники. Но другие факты говорят о том, что американцы были и будут нашими врагами. Здесь, в Эфиопии, в наших парней стреляют из американского оружия, и не в социализм они стреляют, а в Россию, потому что социализма-то никакого в Эфиопии как раз и нет, а боятся они распространения влияния России в мире. Всё это я прекрасно понимаю, но отсюда как раз и следует, что я не понимаю вообще ничего. Что получается: наши главные враги помогают нам избавится от порочной системы и построить вменяемую экономику?

– Поясню, в чём твоя логическая ошибка. Ты думаешь, что кроме социализма в мире есть только одна экономическая модель – рыночная. А это не так. А рамках рыночной экономики может существовать несколько экономических моделей. Американцы навязывают русским самый тупой, скотский и разрушительный для России вариант рынка. Ты думаешь, что мыслящие русские и американцы – в равной степени враги социализма? Но их и вас он не устраивает по разным причинам. Вас – потому что губит вашу страну, их – потому что делает вашу страну закрытой для их влияния. Штаты хотят, чтобы Россию убил не социализм, а либерализм. Им это выгодно. Представь, что тебя хотят ограбить два бандита, а они между собой конкуренты. И вот один из бандитов убивает другого. Ты будешь считать себя спасённым? Но ты тут же будешь ограблен.

– И что такое либерализм, который для России губительнее социализма?

– А это и есть твои рыночные представления. Экономика – сумма частных инициатив, за каждой из которых стоит стремление к личной выгоде. Каждый работает только сам на себя. Выживает сильнейший. Это самая варварская модель из всех возможных. Причём, нравственная омерзительность этой модели намного превосходит омерзительность социализма.

– Ну так уж и превосходит.

– Ты видел у себя на родине людей, не способных думать ни о чём, кроме денег?

– Приходилось, – Сиверцев усмехнулся.

– И как по-твоему – это лучшие люди Отечества?

– Уроды, – буркнул Андрей.

– Так вот, если в России победит либеральная модель рыночной экономики, эти уроды станут хозяевами жизни. Их убогие, примитивные стремления на государственном уровне будут объявлены самыми правильными. А ведь их единственное стремление – иметь как можно больше жизненных благ и удовольствий. Широкие массы легко и без напряжения подхватят эти нехитрые установки, потому что животные инстинкты в человеке развивать не надо, достаточно дать им волю. И вы получите царство экономических животных. Ты говорил про дурака-комсорга, который предлагал работать «за идею». А тебе не кажется, что он всё же имеет некоторое нравственное превосходство перед тупым быдлом, единственная идея которого выражена в слове «жрать»? Парень, должно быть, искренне верил в коммунизм.

– Но ведь он потому только верил в эту глупость, что был умственно неразвит.

– Безусловно. А вы были умными и не верили ни во что. Он честно трудился, а вы бездельничали. Вы превосходили его интеллектуально, а он вас – нравственно.

– Сэр Эдвард, вы случайно не социалист?

– Я тамплиер. Я тружусь во славу Христову. И никогда бы я не стал так надрываться ради личной выгоды. Вам, мистер Сиверцев, надо усвоить одну непреложную аксиому, которая лежит в основе экономической системы Ордена Христа и Храма: за идею человек способен работать гораздо лучше, чем за деньги. История нашего Ордена это доказывает. Но есть и другие примеры. Я знаю, как трудились ваши женщины, дети и старики в тылу в годы Второй мировой. За свою идею они готовы были умереть у станка, продолжая работать без зарплаты и почти без еды, не смотря на крайнее истощение сил. Человек, работающий даже за очень большие деньги, на трудовой героизм не способен, потому что это противоречит его главной жизненной установке – мой личный уровень потребления – мерило всех вещей. Если он трудится, чтобы заработать на удовольствия, смерть у станка никак не вписывается в эту схему.

– Но вам не кажется, что советских героев тыла, кроме веры в коммунизм и в Сталина, подстёгивал ещё страх перед карающей десницей НКВД?