Рыцари былого и грядущего. Том I

Свет, между тем, как будто начал ограничивать себя. Теперь уже только чаша в руках священника светилась. Дивная Неземная Чаша. А потом Свет исчез. Рыцари и сержанты один за другим начали подходить к Чаше. Они причащались. Андрей сам однажды причащался, он знал, что это такое. Ему казалось, что знал, но с непостижимостью причастия он встретился только сейчас, хотя и не подходил к Чаше. Ощущение неземной радости не покидало его, несмотря на то, что храм теперь освещался только букетиками огоньков перед иконами. Лики святых казались неземными. Лица причастников тоже казались неземными, словно и они были святы. Должно быть, Божественный Свет не исчез, а просто стал невидимым, по-прежнему наполняя душу.

Служба закончилась. Братья Ордена начали расходится. Только сейчас Андрею пришла в голову вполне земная мысль: а ведь он стал свидетелем настоящего чуда. Это была уже мысль, а не чувство, и пришла она в голову, а не в душу. Всё вокруг становилось обычным, но Андрею очень не хотелось выходить из этой неземной реальности, он мало что видел вокруг себя, а потому Дмитрий появился перед ним совершенно неожиданно. Андрей захотел поделиться пережитым:

– Дмитрий, я сейчас видел настоящее чудо. Чаша вдруг…

Но командор тихо и твёрдо отрезал:

– Ни слова больше, Андрей. Я всего лишь простой монах. Не стоит рассказывать мне о необычных явлениях. На твоё счастье сегодня служил отец Августин, который знает русский язык. Ты расскажешь обо всём священнику, а остальным – только если он благословит. Он, кстати, француз.

Отец Августин, уже успевший после службы снять свою парчовую фелонь, теперь предстал перед ними в простой чёрной рясе. Это был маленький щуплый человек совершенно не рыцарской внешности. Его морщинистое лицо, казалось, не могло не улыбаться, потому что всё оно было улыбкой: доброй и слегка хитроватой. Андрею трудно было узнать в этом маленьком добродушном старце величественного совершителя священнодействия.

– С радостью приветствую доблестного русского офицера. Наслышан о вашем пребывании у нас, – отец Августин произнёс это с элегантностью настолько непринуждённой, как будто всю жизнь провёл в изысканных светских беседах.

Андрей смутился и растерянно буркнул:

– Здравствуйте.

Это прозвучало грубовато, но отца Августина, кажется, было трудно смутить. Рукою в чёрной перчатке он взял Андрея под локоть и, перестав замечать Дмитрия, обронил, как сдунул пёрышко с ладони:

– Мессир Дмитрий, к нашему общему сожалению, будет вынужден на некоторое время лишить нас своего приятного общества, а мы, мой добрый друг, тем временем побеседуем с глазу на глаз. «Тет-а-тет», – как говорят русские, повергая в немалое изумление нас, французов.

Отец Августин проводил Андрея к небольшой скамеечке, стоящей у стены и, когда они присели, обронил таким же светским, лишь несколько посерьёзневшем тоном:

– Мессир сказал мне, что вы видели нечто сверхъестественное. Расскажи мне об этом, возвышенный юноша.

В другое время и в иной ситуации такая манера речи не вызвала бы у Андрея ничего, кроме презрительного раздражения, но сейчас он испытывал искреннюю симпатию и очень большое доверие к этому человеку, как будто перед ним был второй отец. Слушая Андрея, отец Августин, казалось, растворился в его рассказе, лёгкая улыбка не исчезала с его лица, но стала глубокой и даже немного виноватой, как будто он мысленно каялся в грехах.

Андрей закончил свой рассказ вопросом:

– Что это было, отец Августин? Что я видел?

– Благодать Божия, Андрюшенька. Божественная Энергия, ставшая видимой, ради твоей возвышенной, но очень несчастной и очень грешной души. Мой добрый друг, мне страшно даже говорить об этом. В чаше перед тобой были Святые Дары. Тело и Кровь Христовы. Это Сам Бог. Ты видел сияние неизреченной Божьей Славы. Знаешь ли ты, что такое Причастие?

– Ну, может быть, я не очень точно это понимаю…

– А это, Андрюша, ни один живой человек и не в силах понять. Это непостижимое чудо, дарованное нам Господом. Это чудо уже почти две тысячи лет совершается на нашей грешной земле. Только не все это чувствуют и уж совсем мало кому дано увидеть. А тебе Господь явил особую милость: телесными очами узреть незримое. Только не гордись. Это было тебе дано не потому что ты лучше других. Не знаю, почему. Может быть, ты несчастнее других, а может быть, потому что тебе предстоит некое особое служение, причём в самом скором времени. Господь разом дал тебе то, к чему иных ведёт годами.

– Не думаю, что во мне есть нечто особое.

– Не гордись, не гордись… Каждый человек – особый, только особенности разные. А я ведь, Андрюша, никогда такого не видел, но я даже слышать об этом счастлив. Святой Грааль в неземной своей славе… Это и есть главная святыня тамплиеров – главная святыня всех христиан. Святой Грааль – Чаша со святыми Дарами. Единственное сокровище тамплиеров – Господь Иисус Христос. Возблагодарим же Господа, Андрюша, за великую оказанную нам милость.

В опустевшем храме они вдвоём встали на колени лицом к алтарю и молились вместе, но каждый по-своему. Когда они поднялись, отец Августин сказал: