Рыцари былого и грядущего. Том III

– Принеси мне как-нибудь свои безделицы. Хочу почитать. Ведь возвышенная поэзия занимает ни с чем не сравнимое место в жизни каждого благородного рыцаря. Мне недавно принесли одну поэму, хочу прочесть тебе, – магистр взял со стола пергамент и начал читать с упругой монотонностью, словно подражая набегающим морским волнам: «Гнев и боль осели в моём сердце до такой степени, что я едва смею оставаться в живых… Ни Крест, ни Закон не значат больше ничего для нас, не защищают нас от вероломных турок… Чудится, что в нашей гибели Богу угодно поддерживать…».

Де Боже запнулся, сделал паузу, кажется, ему стало тяжело дышать, и тогда неожиданно де Фо продолжил чтение на память, с лицом вдруг окаменевшим, словно устремив духовный взор вглубь своей души:

– Из монастыря Святой Марии сделают мечеть, а так как её Сын, который должен был бы испытывать боль за это, доволен сим грабежом, мы тоже вынуждены находить в этом удовольствие… безумен тот, кто хочет бороться против турок, поскольку Иисус Христос больше ничего у них не оспаривает… Бог, некогда бдивший, спит, а Магомет блистает мощью и заставляет блистать египетского султана… – де Фо неожиданно умолк и стоял перед магистром, словно потрясённый до глубины души, не смея поднять глаза.

– Наизусть выучил… – печально констатировал де Боже.

– Дважды прочитал. У меня хорошая память на стихи.

– Стихи… Ты тонкий человек, Ронселен. Ты, конечно, понимаешь, что это не просто стихи, а приговор нашему Ордену. Страшные строки, сочащиеся еретическим ядом, который понемногу отравляет Орден Храма. Чудовищная ересь, которую, когда-нибудь, может, назовут тамплиерской ересью. Ведь наши братья зачитываются этой поэмой, переписывают её, передают друг другу. Ты знаешь об этом?

– Да, знаю. Поэма «Гнев и боль» появилась в 1256 году после бейбарского разгрома. Автор – некий «тамплиер Оливье».

– Он действительно был тамплиером, этот Оливье?

– Да, он был рыцарем Храма, однако, покинул Орден. Его дальнейшая судьба неизвестна. Впрочем, можно быть уверенным, что сейчас его уже нет в живых.

– Это имеет мало значения. Живы и всё больше распространяются его еретические идеи.

– По моему приказу, мессир, списки поэмы «Гнев и боль» изымают у братьев и уничтожают.

– Братьев наказывают за чтение и распространение поэмы?

– Нет, не наказывают. Нам всем очень больно, как же можно наказывать человека за то, что он испытывает боль? Братьям терпеливо объясняют, что думать так, как этот Оливье – большой грех. Все священники Ордена проинструктированы о том, что надо постоянно разъяснять в проповедях неправду этой поэмы, а так же наставлять братьев во время личных бесед.

– Всё правильно делаешь, Ронселен. Большего тут и не сделаешь. И как успехи?

– Трудно сказать. Думаю, что распространение идей, которые можно назвать «ересью Оливье», удалось приостановить, но эта ересь по-прежнему живёт и развивается и, что самое прискорбное – в первую очередь именно в тамплиерской среде. Нет такого скребка, которым можно вычистить души братьев.

– Что же будет с Орденом, Ронселен? Мы потеряем Акру, это лишь вопрос времени, нас окончательно изгонят из Святой Земли. Это понятно, но никто не хочет понять, что главная беда – не в этом. Потерю Акры можно пережить, но нельзя пережить потерю Христа, потому что это и есть смерть души. Тамплиеры всегда легко отдавали жизни за Христа, и оставшимся в живых Господь дарил победы, но едва лишь поражения последовали одно за другим, как мы тут же заныли: Христос отвернулся от нас, мы не нужны Христу, Христос бездействует. Могут ли существовать богохульства страшнее и омерзительнее? За победу они готовы были умирать, а поражений душа не выдержала. Но как, скажи мне, Ронселен, добрый христианин может не понимать того, что Христос никогда не обещал нам земного величия, никогда не сулил нам блестящих побед. Христос обещал нам славу на небесах, а не благополучное устройство всех наших земных дел. Христос ясно сказал: «Царство моё не от мира сего». А мы слишком влюбились в своё земное царство – королевство иерусалимское, и теперь обижаемся на Христа за то, что Он у нас его отнимает. Мы обвиняем Христа в бездействии, а ведь это просто испытания. Господь лишь проверяет, какой Иерусалим нам дороже, земной или небесный. И тамплиеры, о ужас, проваливают это испытание.

– Не надо преувеличивать, мессир. Большинство тамплиеров, до дна испив горечь поражений, сохранили в своих сердцах любовь ко Христу и веру в то, что Он нас не оставил.

– Да так ли? Ты понимаешь, в чём ужас, Ронселен? Сегодня они говорят: «Христос нас больше не защищает». А завтра сами не захотят защищать христианство. Сегодня: «Христос отвернулся от нас», а завтра они отрекутся от Него.

– Всегда есть христиане слабые в вере, но всегда есть и сильные, которые при любых обстоятельствах сохранят верность Христу. Не угодно ли вам, мессир, получить наглядное подтверждение?

– Ты о чём?