Рыцари Круглого Стола

Обыскивает Роланд долину — и под сосной, у куста шиповника, находит он тело своего друга Оливье и, прижимая его к своему сердцу, едва-едва доносит до Тюрпина, укладывает на щит рядом с другими пэрами, и епископ еще раз благословляет их, разрешая им все их грехи. Заплакал Роланд над телом своего друга, которому он не находил равного, и горе Роланда так велико, что силы оставляют его, и он теряет сознание. Увидал Тюрпин, что упал граф Роланд, встал он и пошел было ему на помощь, но силы покинули епископа, он упал на землю и, исповедав перед Богом свои грехи, умер. Роланд пришел в себя, подошел к Тюрпину и, сложив его белые руки на могучей груди, по обычаю своей родины произнес над ним последнее слово:

— Храбрый и благородный воин! Передаю тебя в руки Всевышнего! Не было у Него со времен апостолов и пророков более верного слуги и работника на пользу христианства. Да упокоится дух твой в раю!

Смерть Роланда

Роланд чувствует, что смерть его близка, берет он в одну руку свой рог, а в другую Дюрендаль, свой добрый меч, и идет на испанскую землю, где под двумя прекрасными деревьями возвышаются четыре мраморных камня, и падает тут Роланд на зеленую траву и теряет сознание, потому что смерть его близка.

Под высокими деревьями, покрывающими вершины гор, там, где возвышаются четыре блестящих мраморных камня, лежит на траве граф Роланд, и подстерегает его здесь сарацин: притворился он мертвым, окрасил кровью лицо и тело и лежит среди трупов. Видя Роланда без сил, подбегает он к нему, полный гордой отваги и гнева, и хватает его оружие.

— Побежден, побежден племянник Карла! — восклицает сарацин. — Вот его меч, который увезу я в Аравию!

И в радости дергает Роланда за бороду. Но Роланд приходит в себя и, чувствуя, что нет при нем его меча, открывает глаза, говоря только:

— Ты, кажется, не из наших! — и наносит врагу удар своим рогом, с которым еще не расстался, разбивает им шлем, украшенный золотом и драгоценными камнями, и, разбив в куски сталь, голову и кости нехристя, он мертвого сваливает его на землю.

Чувствует близость смерти Роланд, с трудом поднимается с земли, берет он Дюрендаль, свой добрый меч, и с отчаянным усилием ударяет им десять раз по скале. Но сталь крепка, она скрипит, но не ломается.

— Помоги мне, Святая Дева! — говорит он. — О мой добрый меч Дюрендаль! Даже теперь, в смертный мой час, дорога мне твоя честь! Много битв выиграл я с тобою, много царств покорил я для Карла с седою бородою! Никому не достанешься ты, пока я жив: добрый вассал владел тобой, и Франция, свободная земля, никогда уже не увидит такого слуги!

Еще раз ударяет по камню Роланд, но сталь скрипит, но не ломается. Видит он, что не сломать ему своего меча, и горько жалуется в глубине души.

И в третий раз ударяет он им по камню, сталь скрипит опять и не ломается. Тогда в последний раз обращается Роланд к своему мечу:

— О Дюрендаль, мой светлый меч! Много святых мощей заключено в твоей золотой рукояти — не должен ты служить неверным: владеть тобой могут только христиане, и Господь не допустит, чтобы ты попал в недостойные руки!

Чувствует Роланд приближение смерти и спешит к сосне, бросает на траву свой меч и рог и ложится на них, повернув голову в сторону врагов, чтобы Карл и все французское войско знали, что он умер победителем. Лежит граф Роланд под сосной и в последние минуты своей жизни вспоминает Карла, своего повелителя, и своих преданных добрых французов и не может удержаться от слез, а затем обращается с молитвой к Богу.

— Боже праведный, — говорит он, — воскресивший Лазаря и защитивший Даниила от львов, спаси и сохрани мою душу и прости мне все мои прегрешения!

С этими словами протягивает он к небу свою перчатку с правой руки, и архангел Гавриил принимает ее, а ангелы несут душу графа Роланда в рай.

Часть третья Репрессалии

Возмездие сарацинам

Умер Роланд, и душа его вознеслась на небо. Император достиг Ронсевальской долины, где вся местность была сплошь покрыта телами французов и мусульман. Зовет Карл своего племянника, зовет он епископа, графа Оливье и двенадцать пэров — но напрасно: никто не отзывается, и Карл в отчаянии рвет свою бороду и плачет, и плачут с ним все французские воины, оплакивая сыновей, братьев, племянников, друзей и сюзеренов. Герцог Нэмский первый приходит в себя и говорит императору:

— Смотри, сколько пыли поднимается там по дороге! Это неверные бегут огромной толпой — постараемся догнать их и отомстить за наше горе.

— Господи! — вскричал Карл. — Как они уже далеко! Надо их непременно догнать и отомстить за погубленный ими цвет Франции.

Выбирает император четырех из своих баронов и велит им остаться здесь до его возвращения:

— Охраняйте поле битвы и эти долины и горы, оставив мертвых лежать, как они лежат, не допуская к ним ни диких зверей, ни чужих людей, ни конюхов, ни детей, чтобы никто до нашего возвращения не прикасался к ним.

Бароны ответили Карлу, что останутся охранять долины и горы, и мертвых, лежащих там, как он приказал, и оставили с собой тысячу всадников.