Рыцари света, рыцари тьмы

— А теперь ты так напичкан новостями, что впору голове пойти кругом, — пошутил граф. — Слишком много всего, да еще так врасплох, с налету. Мы с Вильгельмом, конечно, все понимаем, но не забудь его слова о том, что у тебя вся жизнь впереди, чтобы выяснить и перепроверить, правы мы или нет. В твоем распоряжении целый архив, а также помощь самых сведущих из наших собратьев — они с радостью поделятся с тобой знаниями и почтут за честь пособить тебе в учении. Все, что от тебя требуется, — не запирать разум на замок и помнить, что по любому вопросу есть точки зрения, с которыми трудно смириться. В данном случае речь идет о человеке, известном как святой Павел. Тебе еще предстоит узнать, что из далекого прошлого — из времен, когда жил этот человек, — до нас доходят голоса, недвусмысленно утверждающие, что он был не таков, каким его считают сейчас, и совсем не таким добродетельным — во всех смыслах, включая и его правдивость. Среди них раздаются те — не менее громкие и убедительные, — которые настаивают, что его хваленое пристрастие ко всему римскому в конце концов превратило его в лизоблюда, доносчика и шпиона императора Нерона. Другие свидетельствуют — тут я не хочу никого очернять, поэтому просто скажу, что есть свидетельства, — что он мог быть непосредственно замешан в убийстве Иакова. Иакову не было до Павла никакого дела, и он не скрывал своей неприязни к этому человеку, тогда как Павел открыто признавался в своих письмах, что видит в Иакове угрозу, помеху и даже препятствие для распространения слова Божия среди язычников. Вполне вероятно, что он оклеветал и выдал Иакова властям, видя в его аресте и казни явную пользу. Что касается препятствия, то тут он нисколько не ошибся, потому что Иаков был евреем — одним из тех, кого Всевышний призвал для служения Себе, поэтому в Его мире язычникам не нашлось бы места. Многое еще можно сказать из того, что и так всем известно, но мы в ордене, прямые потомки ессеев, бедняков Иерусалимского собрания, придерживаемся намеченного ими пути. Ему они следовали всю свою жизнь, и наша задача — сохранять незамутненным взгляд на события эпохи, когда все только начиналось. Помни об этом отныне и навсегда и будь верен обетам, данным тобою при восхождении. — Граф сочувственно посмотрел на Стефана. — Я вижу, ты в смущении и недоумении — этого следовало ожидать. Теперь тебе лучше побыть одному и обдумать то, о чем мы сегодня говорили. Взвесь все и, если у тебя снова возникнут вопросы, приходи и спрашивай нас обоих без стеснения. А теперь иди с миром.

ГЛАВА 6

Зерна нового мировоззрения, запавшие в голову Стефана, прочно укоренились, и в последующие два года, еще до отплытия в Иерусалим для вступления в новое братство, молодой Сен-Клер с ненасытным рвением гонялся за любой крупицей сведений об Иерусалимском собрании, о пути ессеев и о тех изначальных устремлениях, которые, благодаря Павлу, двенадцать столетий спустя мир уже знал под именем христианства.

Скоро он потерял счет поездкам, путешествуя по всей стране, встречаясь со старшими собратьями — архивариусами ордена Воскрешения, систематизирующими и толкующими сохраняемое ими учение. Стефан не уставал изумляться, глядя на эти архивы — весьма обширные по заключенным в них знаниям, но незначительные внешне. Чаще всего документы представляли собой свитки, гораздо более легкие и менее объемные, чем внушительные фолианты Священного Писания. Они хранились в разных местах, распределенные по влиятельным домам дружественных семейств, под неотступным присмотром старшей братии, которой было поручено сберегать и изучать их. Стефан обнаружил, что части общей коллекции документов удивительно удобны для перевозки. Поскольку оригиналы были слишком ценны и хрупки для частого к ним обращения, архивариусы составляли подробные копии и часто обменивались ими, чтобы составить полное представление об учении в целом.

Вскоре Сен-Клер уже хорошо разбирался в политической жизни Иудеи времен Ирода, а также в верованиях и устремлениях различных сект и полусект, входивших в обширное мессианское движение. Вследствие вдумчивого чтения и скрупулезного изучения различного рода документов, он быстро научился доверять только своим суждениям и в первую очередь полагаться на собственную интуицию.