Рыцари света, рыцари тьмы

Де Пайен вопросительно поглядел на Андре де Монбара, но тот только поморщился:

— Исконный? Можно лишь предполагать… две тысячи лет назад? По крайней мере, уж точно не меньше. Тит разрушил храм Ирода через сорок лет после смерти Христа, а с той поры минуло тысяча двести лет. А на этой карте изображен храм Соломона, построенный за много веков до тех событий.

— Знаешь, Сент-Аньян, клянусь нашей высокой целью — ты не прав, — веско заметил де Пайен, сосредоточив на себе взгляды собеседников.

— Да почему же? Не говори так! Я несомненно прав — если верить этому изображению. А если прав… — Сент-Аньян поколебался, а затем с озабоченным видом ткнул пальцем в то же самое место. — Если все же прав, то мы сейчас стоим вот здесь.

— Допустим, — с неожиданной легкостью согласился де Пайен. — Но если ты не ошибся и мы действительно находимся здесь, то… позвольте-ка…

Он склонился над картой и поставил большой палец на точку, указанную Сент-Аньяном, затем расправил ладонь и дотянулся кончиком среднего пальца до места на рисунке, где предположительно находилась середина главного придела храма. Гуг некоторое время глядел на свою растопыренную руку, оценивая охваченное ею расстояние, и в размышлении надувал губы.

— Тогда мы, как мне кажется, — наконец продолжил он, — как минимум в шестидесяти пейсах… в общем, хорошей длины шагах… в шестидесяти шагах от внешней стены храма — собственно, от места, куда предстоит добраться. И то, что мы сейчас на поверхности, нам ничуть не помогает: храм-то подземный.

— Ну, так что с того? — искренне изумился Сен-Аньян. — Мы с самого начала знали, что придется копать… и в инструкциях нас предупреждали.

Он насупился, явно озадаченный растерянностью Гуга. Все остальные молчали, но, судя по выражению лиц некоторых собратьев, по их недоуменным взглядам, бросаемым то на Сент-Аньяна, то на де Пайена, они готовы были согласиться с Арчибальдом. Только Сент-Омер, Мондидье и де Монбар сохраняли невозмутимость, и в конце концов Годфрей объяснил Сент-Аньяну причину недовольства, возвысив голос и привлекая внимание всех остальных:

— Гуг хочет сказать, Арчибальд, что сзади нас подпирает королевский дворец, поэтому долбить коридор мы можем только в одном направлении — вниз. Затем нам придется свернуть, и тогда мы попадем к основанию храма. Между тем проделать это расстояние нужно внутри Храмовой горы. В голом камне. И если мы действительно хотим прорыть подземный ход отсюда до нашей конечной цели, то нам придется продолбить всю скалу насквозь. На это уйдут годы, а у нас нет ни инструментов, ни необходимых знаний.

До конца осознав правдивость слов Годфрея, Сент-Аньян примолк, и от смущения у него даже уши покраснели. Де Монбар меж тем продолжал изучать рисунок, задумчиво постукивая пальцем по точке, выбранной здоровяком.

— Сент-Аньян мог и ошибиться, — размышлял он вслух, — а мы могли неверно истолковать смысл изображения. В любом случае, то, что мы находимся на скальной породе, не подлежит сомнению. Нам бы еще разузнать немного об этом месте, например, откуда лучше рыть и в каком направлении… Где бы нам раздобыть такого рода сведения?

Воцарилось молчание, которое нарушил Сент-Омер.

— Возможно, вам и не понравятся мои слова, Андре, — едко заметил он, — но ответ на этот вопрос хранится в наших архивах, на родине. Кто-то же должен порыться в них более тщательно, чем те, кто поспешил послать вас сюда. Наш орден, как никакой другой источник, может дать самые подробные сведения об Иерусалиме и его храме. Все, что некогда произошло в этой местности, относится и к нашей истории; уходя, наши предки забрали с собой манускрипты, чтобы охранить их от пропажи, осквернения или порчи. Никто — ни один человек, объединение или иная общность — не располагает лучшими или более точными данными по этому вопросу, чем наш орден Воскрешения. — Годфрей вгляделся в лица соратников. — Надеюсь, мне не надо никому из вас напоминать, зачем мы все здесь находимся и какая цель перед нами поставлена.

— Мы-то здесь, а нужные нам сведения — там, — тихо заметил де Пайен. — Позже мы их добудем, но на это нужно время… и, вероятно, весьма немалое время. Чем мы сможем пока заняться? Де Монбар, как вы считаете?