Рыцари ветра

Присев на корточки возле большого плоского камня, на котором были разложены стебельки Змеиного Языка (по виду такой же, как обычная трава, только с раздвоенным концом) Нестор заправил светлые локоны за уши и стал перебирать травинки, выискивая самый длинный. Выбрав, самый понравившийся, вожак Потерявших осторожно зажал его в губах, а остальные бережно сложил в маленький кожаный мешочек и сунул за широкий ремень штанов с массивной пряжкой, гномьей работы. Подойдя к большому, глиняному кувшину, втиснутому между камней у самого основания завала в пещеру, Нестор аккуратно приладил стебелек Змеиного Языка к самому его горлышку, достал все из-за того же ремня огниво и усердно стал выбивать искру.

К слову сказать, Ириса никогда не ставили на разжигание костра. У него терпения не хватало чиркать кресалом. Зато футовые корни³ и рыбу он всегда чистил превосходно. Когда же, наконец, искра попала на стебелек, и он начал медленно тлеть, распространяя очень едкий и вонючий дым, Нестор подскочил и ринулся прочь от завала.

– Ложись! – крикнул он, лихо, по-эльфийски легко, перепрыгивая через камень, на котором совсем недавно валялся под солнышком, и тут же прячась за ним, привалившись спиной к его твердому, шершавому боку.

Дымка и Ирис почти сразу же оказались по обе стороны от него, пригнули головы, заткнули пальцами уши.

Стебелек догорел до конца, нырнув огоньком под крышку кувшина, еще мгновение и горшок взорвался с оглушительным треском, перепугав до полусмерти ворон в близлежащем лесу, расположенном шагах в двухстах от старой драконьей пещеры. Те пернатые, что не попадали с веток от испуга, взмыли в воздух, оглушительно каркая на всю округу и поливая от переживаний окрестные поля свежайшим удобрением. Кони потерявших, заржав, кинулись было в разные стороны, но далеко разбежаться у них не получилось.

Нестор, Дымка и Ирис поднялись из-за камня, отмахиваясь от клубов дыма, оставленных отменной гномьей взрывчаткой и с удовольствием, поглядывая на приличную брешь, проделанную в завале. Через эту дыру теперь спокойно можно проникнуть в старое логово, даже почти не сгибаясь. Чуть подальше из травы показались Тайрис и Арсений. Они не стали никуда прятаться, а просто залегли в том месте, где и были.

– Все, ребята, хватит отдыхать, – спокойно, но вместе с тем категорично произнес Нестор, застегивая куртку, накидывая на плечи и тоже туго застегивая свой ранец и рассовывая по местам, кинжалы и короткий лунообразный меч. Остальные последовали примеру своего старшего и быстро собрали свою амуницию.

Запалив заранее заготовленные факелы, Потерявшие осторожно, цепью, проникли в пролом. Первый как всегда рослый, выше всех на голову, Арис. Обнажив свой, страшного вида двуручник с необычной гардой в виде двух перекрещенных кинжалов, он шагнул в пролом, внимательно вглядываясь во мрак старой драконьей пещеры. Как сказали местные жители – алкоголики из таверны, крылатый огнеплюйный монстр приказал долго жить еще лет десять назад. Но это не значит, что следует пренебрегать осторожностью. Ведь неспроста местные добряки завалили проход в логово, хотя и уверяли эльфов, что «на всякий случай». Они даже после смерти хозяина не посмели покуситься на его сокровища. Выходит, Дракон был настолько суровым при жизни, что и после смерти его не посмели побеспокоить.

Хозяева небес вообще народ угрюмый и помереть от старости, вот как этот, для их расы большая редкость. Арис уже четырнадцать лет колесил вместе с Нестором по всему Иль-Имрао и опыт в таких вопросах имел за плечами немалый. Впервые они повстречали крылатых огненных монстров еще на Великом Кряже. Тогда их с Нестором было только двое. В тот раз они еле-еле успели унести ноги, потеряв практически все снаряжение. Чуть было, не расставшись и с жизнями.

Привыкнув к полумраку, Арис удостоверился, что пока никаких неприятностей ожидать не приходиться и дал знак остальным. Вслед за ним в пещеру проник Нестор с факелом в одной руке и мечом в другой, потом Дымка и Тайрис с луками наготове. Девчонки всегда лучше парней стреляли, не раз заставляя тех зеленеть от злости. И ведь всегда, противные, старались об этом напомнить. Парни же старались делать вид, что им это безразлично, но, по всему видать, у них это плохо получалось. Последним шел Ирис с фамильной шпагой и еще одним факелом в руках.

Когда Аль Этерро начал погружаться в воду, все кто выжил, спасали в основном свои жизни. О каком бы то, ни было имуществе, в тот момент никто не думал. Поэтому у беженцев, собиравшихся в лагере на границе Астариана, с собой совершенно ничего не было. Как Ирису удалось сберечь фамильный клинок, он и сам не помнил, но то, что вещь принадлежала дому Ас Синери, никаких сомнений не было. Гравировка на клинке, в виде переплетенных виноградной и терновой лозы, в точности совпадала с татуировкой на ладонях, тогда еще совсем юного Ириса. Кстати, татуировку на скулу в виде все тех же переплетенных винограда и терновника наносил ему уже Нестор.