Рыжая

Перед глазами встала большая, плохо освещенная комната, напоминавшая спальню. Впрочем, это она и была: мелькнули волшебники, примерно одного с Тео возраста, мелькнул пейзаж за окном — слякотная погода и завывающий ветер. Я догадалась, что так выглядела комната, где эти полгода жил Теодор.

Через несколько мгновений — а может, и минут, время здесь не ощущалось, перед моими глазами встало письмо нехитрого содержания.

Рыжая, я уже в Академии Мракоборцев.

Я не знаю, где нахожусь, но здесь очень холодно. Больше писать пока и не о чем, но я же немного скучаю по тебе с Дафной. Как ты?

Тео.

Ещё несколько секунд я вглядывалась в расплывающиеся перед глазами чернила, а потом меня буквально стало вытягивать из водоворота видений, потому что я возвращалась в реальность...

Тео, выпучив глаза, смотрел на меня.

— Прости... — выдавила я, одним шагом преодолела расстояние между нами и крепко обняла. А он даже и не стал уточнять, за что именно нужно простить.

Нам ещё предстояло о многом поговорить и многое выяснить, но сейчас мы просто пытались переварить все то, что произошло в одночасье.

* * *

Утром Большой зал радостно встречал своих вновь прибывших учеников. Когда Дафна и Тео пришли на завтрак, многие слизеринцы встали из-за стола и возгласами поприветствовали их. Я скромно поплелась за друзьями следом.

— А это кто такая? — услышала я от Гойла, который неуклюже показывал пальцем на Дафну.

— Моя сестра, просто она немного изменила... свой стиль, — подобрала слова Астория и обняла Дафну. Я догадалась, что она уж точно была в курсе плана старшей сестры.

Панси Паркинсон, сидевшая недалеко от нас, с нескрываемой завистью косилась на Дафну. Странно знакомый мне блондин больного вида, тот самый, с которым я вчера столкнулась, что-то шикнул Панси в ухо, и она неприязненно на него взглянула.

Я села между Дафной и Тео, и положила обе руки им на плечи. Впервые за многое время мне стало действительно легко на душе.

Мы не нашли ответа на вопрос, почему же у нас пропал контакт с Тео, но сейчас мне уже стало на это плевать. Главное, что мы по-прежнему ценим друг друга, а больше ничего и не нужно.

Легкость на душе, впрочем, скоро испарилась. В то мгновение, как Дафна и Тео обернулись к столу Гриффиндора и обнаружили, что туда уже успели прийти Гарри и Гермиона.

Через секунду мои руки потеряли опору, а Тео и Дафна уже подбежали к своим любимым гриффиндорцам. Я снова ощутила, насколько я одинока и никому не нужна. И поняла, что мои мысли снова напоминают мне о подростковой депрессии.

С тоской и поджавшимися губами я наблюдала за тем, как Тео обнял, а потом явно что-то объяснял удивленной и нахмуренной Гермионе, за тем, как вдруг она перестала морщиться и обрадовалась. Я видела то, как Дафна бросается на шею к Гарри, тот сначала её не узнаел, но потом притянул к себе и поцеловал... я заметила, как у прилипавшей все эти месяцы к Гарри Ромильды изменилось лицо, и она резко отошла от счастливой парочки.

И снова поймала на себе взгляд того слизеринца, чье имя я знала, но никак не могла вспомнить.

* * *

Следующей ночью я долго не могла заснуть. Я не называюсь прорицателем, чтобы говорить, что это оказалось предчувствием или чем-то вроде этого, поэтому я все списала на стресс из-за СОВ.

Тем не менее, примерно в полночь я проснулась от очень странного ощущения: будто на мою подушку пролили кипяток. Недоумевая, отчего мне так показалось, я приподняла её, и в глаза мне резанул свет, исходящий от небольшой золотой монетки. Я взяла её в руки, не понимая, что происходит, но тут же откинула в сторону. Фальшивый галлеон, ранее использующийся как средство общения между членами ОД, а ныне мой небольшой талисман, который я к тому же зачаровала для привлечения хороших снов, был горячим, как уголек из костра.

Эта ночь началась слишком странно, чтобы закончиться хорошо.

Мне даже не понадобилось доставать волшебную палочку и произносить «Люмос», чтобы различить маленькие буквы, выступившие на фальшивом галлеоне. «Все собираемся у Выручай-комнаты, срочно» — вот, что там было написано.

Охваченная тревогой, я быстро вылезла из кровати и накинула мантию поверх ночной рубашки. Положив волшебную палочку в карман, я вышла в гостиную, лихорадочно соображая, что теперь делать.