Рыжая чайка

– Я ведаю ваши мысли и зрю дела ваши даже за пределами этого мира. От меня ничего не может укрыться. Рамир, конечно, вправе был наказать своих сыновей за отступничество, и покарать Камиля за нарушенный закон, но только вправе ли был он поступить так низко со своей родной кровью, отдав их на погибель нашим общим врагам?! Я осуждаю его решение! Этим он предал свой народ, перейдя на сторону темных сил. И смерть будет ему достойным наказанием, и его душа ответит перед духами наших предков. Рамир и Фарид должны быть казнены! А теперь ответь мне ты, Хаям, как ты задумал поступить с захваченным кланом? Знай, что кара падет и на тебя, если твоя жестокая суть уничтожит безоружных воинов, их жен и детей! Только в честном бою, вы можете забирать жизни друг друга! Не думай, что ты получишь силу жреца, уничтожив невинных!

– Я и не собираюсь уничтожать этот клан, не смотря на нашу многолетнюю вражду. Они здесь …принудительные гости. Я захватил их территорию, но дарую им жизни. Но даже не я решаю их судьбу – их судьбу решит вот эта …девушка. От себя я бы хотел заключить с Алишером союз. Ведь по праву теперь он может являться владыкой всего клана огня? – с достоинством проговорил Хаям, даже с уважением отвечая этой вольфгарской ведьме.

– Посовещавшись, мы действительно пришли к такому мнению, что Алишер достоин стать предводителем всего клана, он молод, но уже мудр. Он благороден и чист, и заслуживает править. Ты Алишер станешь великим владыкой. Принимаешь ли ты власть? – пронзительные глаза старухи воззрились на молчавшего в нерешительности Алишера. – Ну, вольфгар? Это твоя судьба!

– Я приму …клан, – слегка наклонив голову, ответил, наконец, Алишер, тем самым, провозгласив себя новым владыкой. Его вольфгары издали громкий подтверждающий и одобряющий клич.

– А вот она не твоя судьба, – старуха тем временем обратилась к Камилю, ткнув пальцем в мою сторону. – Девушка из рода людей, которую ты так горячо любишь – не может принадлежать тебе, и не будет. Ваше с ней чувство уже в прошлом. Оставь его с миром. По нашему закону ты должен взять в жены Намиру, подарившую тебе сына Аджая. Принесите мальчика!

Мне показалось, что прошла целая вечность! И мне в эту минуту захотелось навсегда исчезнуть в этой вечности! Сжимавшая меня рука Хаяма обжигала меня огнем. То, что касалось меня и Камиля приносило мне слишком сильную боль.

Наконец, появилась счастливая Намира, неся на руках своего малыша. Провидица требовательно взяла его к себе, и поднесла маленького вольфгара на вытянутых руках к Камилю.

– Ты его отец! В нем твоя кровь! Воспитай в нем достойного воина, оставаясь преданным вольфгарскому народу! Прими свою судьбу, непокорный Камиль! Узри, наконец, свой путь и не терзай души. Она будет сражаться за будущее твоего сына, но на этом ваши дороги расходятся! – горячо вещала иссохшая вольфгарка, всё же вручив малыша его отцу. Камиль потеряно взял ребенка на руки, по-прежнему оставаясь равнодушным к словам старухи. Он не перечил ей, не настаивал, он просто молчал. И она, решив, что он всё-таки смирился, обратила теперь свой взгляд на меня. Наверное, теперь настала моя очередь. Но вот только выслушивать её мнение, с которым никто не спорил, мне ужасно не хотелось, и я опередила её:

– Вы не в праве судить меня! Я не принадлежу вашему народу! Я сама определю свою судьбу! – воскликнула я с вызовом.

– Прошу, подожди, – Хаям жестом остановил старуху. – Прежде чем ты ей скажешь, я хочу сам показать вольфгарам кто она! …Тара, ты несносна, – прошептал он мне, – Позволишь? – сбросив с себя свой жилет, оголившись до пояса, он стянул с меня накидку, одежду Михаса, оставив в одной своей порванной с оторванными рукавами рубахе.

– А почему не до гола? – язвительно процедила я ему.

Взяв нож, он порезал сначала себе палец, а потом мне. Оставив каплю своей крови у меня на груди, он приложил мой кровоточащий палец к своей. Мы оба тут же покрылись синими символами по всему телу. И Хаям победно произнес:

– По нашему закону, вольфгар и человек могут соединиться лишь в одном случае – если в них дремлет сила грозовых жрецов. Я и Тара носим в себе этот дар с рождения, и лишь она, дополняя меня, составит мою пару. Ритуал пробуждения жрецов почти завершен. Вы все видите, как перекликается наша кровь. Она дала мне клятву верности, и мы скрепили это символами единства.

– А я стану свидетелем этой клятвы! – воскликнула старуха. – Каким бы путем этот союз не был заключен, эта девушка предназначена Хаяму. Я старейшина всех четырех стихий подтверждаю, что Тара законная жена владыки Хаяма баши!

– Но я ведь этого и не отрицаю, зачем это ещё кому-то доказывать?! – раздраженно заметила я, не понимая, чего они от меня ещё хотят.

Положив мне на плечи свои сморщенные руки, пылающими вольфгарскими глазами, провидица поймала мой взгляд: