Рыжая чайка

Казалось, победа в поединке, уже почти у меня в руках. Я измотала его, вернее, мы с Камилем измотали его. …Пока не появился второй. Возник и тут же бросился нападать, полон сил и клокочущей энергии, обрушившись на нас черной волной. Я попыталась закрыть собой Камиля от этой пожирающей магии, разрушающей все барьеры, но своенравный вольфгар, выскочил вперед, и …упал. Я успела заметить, как сверкнувший вражеский меч прошелся по животу моего вольфгара. «Моего?» …Да, моего! Да, я любила его, и где-то в глубине души всегда буду любить! Я не забуду! И не отдам!

Ярость! Меня наполнила ярость! Откуда-то восстали силы противостоять. Я так отчаянно дралась, словно это был последний миг в моей жизни!

Магам удалось заточить меня в «гиблый круг», внутри которого терялись все мои силы жреца, и как обычная женщина воин, я знала – я против них не выстою. Я даже не успела мысленно попрощаться с жизнью, как огненным вихрем, на них налетел Хаям. Нарушив цепочку магических символов, освобождая меня и возвращая мне силы, он набросился на это отродье касты. Драка разгорелась с новой силой. Казалось, это будет длиться бесконечно!

…Пытаясь принять на себя предназначавшийся мне удар, Хаям вдруг допустил ошибку, упуская всего лишь на долю секунды из внимания второго противника. …Он спас меня, пронзив, наконец, донимавшую меня тварь, и по инерции молниеносно развернувшись, рассек второго, но …вражеский меч, вогнанный в него самого по рукоятку, прошил его насквозь, выйдя остриём из сердца. …Я видела, но понимать отказывалась.

***

Опрометью кинувшись к Хаяму, Тара обхватила его за плечи, глазами полными ужаса, ловя его тускнеющий взгляд.

– Нет, нет, нет, нет, – повторяла она, отчаянно тряся головой, ощущая, как тяжелеет его тело. Он шевелил губами, пытаясь ей что-то сказать, но так и не смог. На подкосившихся ногах, Хаям упал на колени. Трясущимися руками, Тара удерживала своего мужа, и сквозь её оцепеневшее сознание с неимоверной силой вдруг прорвалась жгучая боль потери. Не желая мириться, не принимая этого рока, отказываясь верить, обессилев, Тара рухнула рядом с ним, издав душераздирающий вопль. Из девушки внезапно вырвался столп света, рассеявшись, он словно куполом накрыл окрестности, оборачивая этим мерцающим щитом вольфгарские селения, и частично закрывая Криленд. Но она всего этого не замечала, стеная от обрушившегося на неё горя.

– Нет, Хаям, любимый, ты не можешь, ты не можешь меня оставить. Этого не должно было случиться. О, боги, за что?! – она подняла заплаканное лицо в небо и закричала, – Почему всё так?!!

Хаям был мертв. Возле безучастно рыдающей девушки лежали повергнутые мужчины, которых она так любила. Проявившись стихиями, возле неё стали собираться васау. Кто-то потряс её за плечи. Но она не замечала их, провалившись вдруг в эту чудовищную пустоту потери, прожигающая насквозь боль лишила её возможности даже плакать.

Слабый стон вернул её в осознание этой жестокой действительности. Рука Хаяма в её ладонях была ещё теплой, но уже без признаков жизни, в руке же Камиля, до которой она дотянулась – ещё билась жизнь. Рванувшись к нему, она мгновенно начертав символы стихий, прибегла к ритуалу, спасая его ускользающую жизнь, выжав из пореза для верности ему ещё и своей крови.

– Нет, ты не умрешь, Камиль, ты спас мне жизнь, как не раз это делал раньше, а ещё ты обещал мне жить, – шептала она, склонившись над ним. – Ну, же, скажи мне что-нибудь. Только держись.

– Тара, его рана затягивается, он выкарабкается, – пробился к ней голос Алишера. И Тара, наконец, увидела, сколько же вольфгаров собралось у неё за спиной, практически все васау и воины обоих кланов. – Тара, доминар убит, – упавшим от беспокойства голосом, прохрипел Алишер. – Это значит, что силы жрецов больше нет, и мы бессильны против этой уничтожающей силы черной магии? Что же нам делать Тара? Это не может быть концом!

– Хаяма …нет, – изменившимся голосом, с болью выдавила Тара. И тут её внимание привлекло еле уловимое глазу сияние. – Что это? Это щит! …Купольный щит, о нем упоминалось в летописях. …И держит его сила жрецов, …обоих жрецов. Значит, …значит, это сделала я. А …почему? …Ребёнок …, – выдохнула она, вдруг снова уставившись в одну точку.

– Объясни! Мы хотим знать, что происходит и как нам теперь всем быть! – не церемонясь, рявкнул Муфар, сводный брат Хаяма, пытаясь схватить её за плечо, но был беспощадно отброшен толчком незримой силы, повторив свой прошлый опыт. А Тара, игнорируя вопрос и не обращая больше никакого внимания на собравшихся, повернулась к телу Хаяма, зашептав над ним древние мантрагалы. Испуская ладонями молнии, она сплела из них вспыхивающую огненную сеть, накинув её на бездыханного мужа. Затем, повинуясь её воле, из земли показались каменные плиты, став вокруг неё стенами, скрывая тем самым и её и Хаяма. Через миг, Тара показалась вольфгарам, произнеся речь срывающимся тусклым голосом: