Рыжая и кактус возмездия

Ох, глупое любопытство, во что же ты меня втянуло!

Я оглянулась назад. Тони с Мошенницей так поспешно скрылись в противоположном конце коридора, словно за ними гнались сами Предки, стеная и прося встать на путь праведный.

Взломщик с Нердом о чем-то эмоционально шушукались, склонившись над подсказкой. Это был тот особый тип командной работы, когда вот еще немного, еще чуть-чуть — и правду начнут отстаивать кулаками.

— Подожди! — было попыталась я воззвать к голосу разума Громилы, прущего по коридору с настойчивостью тягача со мной на прицепе. — Давай хотя бы посмотрим, что в нашем конверте.

Ответом мне стало молчание.

Не сбавляя шага, партнер по команде дотащил меня до конца коридора, окинул неприязненным взглядом дверь и одним решительным па ногой выбил несчастную.

— Что. Ты. Творишь?! — заорала я громким шепотом. — Сюда же набежит охрана!

Громила угрюмо кивнул, осмотрел лестницу и с решительностью дикого вепря, чующего конкурента на своей территории, ринулся вниз. Возмущенно сопя, цепляясь свободной рукой за перила и с трудом поспевая за спутником, я кое-как спустилась-скатилась на площадку, где меня, наконец, выпустили из тисков захвата.

Мне вот всегда больше нравились уютные молчуны, чем словоохотливые экстраверты, но не в случае с Громилой.

В случае с Громилой краткость была не просто сестрой таланта, а той самой гадиной, что сотворила братоубийство и, пьяненько хихикая, отплясывала на останках.

— Слушай, а ты всегда такой болтливый? — сморозила я глупость из той редкой категории глупостей, что становятся очевидными только после того, как ляпнешь это вслух.

В воздухе повисла тишина. Такая громкая и многозначительная, словно собеседник раздумывал: «А не повесить ли Фелисити Локвуд рядышком?»

— Рыжая, — наконец разлепил он губы, — не надейся, что общая цель позволит тебе оказаться в моем стоп-листе на убийство.

— У тебя есть стоп-лист на убийство? — обалдело воззрилась на спутника и тут же пришла в себя. — Хотя кого я спрашиваю! Конечно, есть.

— Вот и не нарывайся, — буркнул крайне недовольный компанией Громила и с решительным видом… стал раздеваться.

Стащил через голову джемпер.

Одним рывком избавился от белой майки.

Призывно щелкнул пряжкой ремня.

Под настойчивостью гравитации на пол пали брюки.

Не скажу, что тренированное тело в одних трусах с носками — это что-то из ряда вон выходящее, но как он планирует выбираться из полного охраной здания в чем мать родила?!

Любопытство с благосклонностью отнеслось к внезапному стриптизу. Чувство прекрасного оценило тренированный рельеф. Внутренняя ханжа пришла в дикий ужас. А голосу разума пришлось признать, что вот теперь мы окончательно перестали понимать ситуацию, и ошалело выдохнуть:

— Слушай, я многое могу понять, но сейчас не время для приступа эксгибиционизма!

Громила повернул голову и смерил взглядом, от которого мурашки уже больше не спасаются бегством, а падают замертво с массовым сердечным приступом.

— Ладно-ладно, — поспешно подняла я руки в знак капитуляции и отошла в сторонку.

Да делай что хочешь! Профессионал у нас тут ты. А я так… просто постою в сторонке, стараясь не пялиться на голые мужские ягодицы.

Пока я топталась в уголке, Специалист по возврату небрежным движением ноги отпихнул свою одежду в сторону, сжал кулаки, трижды хлопнул запястьем о запястье.

Черный туман быстро заволок все пространство лестничной клетки. Воздух наполнился запахом сотни-другой сгоревших спичек.

Протестующе-надсадно кашляя и хрипя, я помахала рукой, в надежде отогнать мерзкий дымок. Впрочем, тот и сам подозрительно быстро рассеялся, давая возможность увидеть преображение Громилы.

Хм… А вот это действительно круто.

Тело спутника теперь полностью закрывала эластичная черная ткань с усилителями на груди, руках и коленях. На поясе таинственно мерцал патронташ с капсулами заклинаний, ботинки представляли собой плод безрассудной любви шпор и альпинистских кошек.

Но уважение внушало даже не это (подумаешь, модный комбез наемника-психопата, я и не про такое в книгах читала). Уважение внушал арсенал холодного оружия, рассованного по креплениям костюма.

Магам такое было точно не под силу.

Артефакты могли убрать в пространственный карман только что-то одно.

Оставалось только…

— Супернова, — испытала я кратковременный приступ благоговения. — Да я о таком только читала!

— Много? — впервые удостоил меня капелькой внимания спутник.

— Целых две методички, — гордо выпятила грудь вперед, заметила разочарованное «всего-то?» в глазах партнера по команде и обиделась:

— Ну, знаешь ли… Белая Элита не кричит на каждом перекрестке о своем умении вживлять чары в обычных людей, поэтому две методички — это нереально…

Мне непочтительно заткнули рот ладонью.

Да что ж такое!

Игнорируя мое возмущенное мычание, Спец по возврату вскинул голову, прислушиваясь к звукам охраны, спешащей на зов выбитой двери, и повернулся.

— У нас меньше тридцати минут, а я привык приходить на место встречи заранее и первым. Поэтому, Рыжая, мы поступим так: я устраняю охрану, ты разбираешься с конвертом. Идет?

— Му-мет, — согласно промычала я в ответ, потому что первый принцип здравомыслия гласит: не перечь психу с оружием.

Пока напарник коротал свой досуг за легкой асфиксией извивающегося тела охранника, я, высунув от усердия кончик языка, занималась дешифровкой подсказки, лежавшей в конверте.

Налицо явно не самая высокая оценка наших умственных способностей. Надеюсь, что далее задания пойдут с нарастающей сложностью. Всего-то дурацкий стишок и последовательность из трех чисел: номер строки, слова и буквы. Проще легкого!

Дойдя до последней буквы, я шустро вскочила и, перескакивая через три ступеньки, бросилась наверх.

— Эй, Громила! — позвала я, спешно отступая, чтобы пропустить кувыркающееся мимо тело. — Мы должны вернуться за моей сумкой.

— Рыжая, сейчас не время пудрить носик, — рявкнул напарник, знакомя свой кулак с неприветливой мордой охранника и развернулся, чтобы уклониться от дубинки напавшего сзади.

— Ты не понял! — возразила, перескакивая через отключившееся тело. — Кактус! Он зашифровал слово «кактус». Понимаешь? Мой кактус!

Мужчины на миг забыли про драку и уставились на меня.

— Ты таскаешь с собой кактус? — спросил Громила с интонацией «ты вообще адекватная».

Ну вот, и как им объяснить?

— Это не просто кактус, — заявила, подбоченившись. — Это кактус возмездия.

Сказать, что никто не впечатлился моей попыткой сохранить лицо — все равно, что обвинить Тони в честности. Сказать, что меня это смутило — все равно, что обвинить улитку в поспешности.

— Короче, заканчивай тут, и побежали обратно, — бросила через плечо и с гордым видом пошлепала по коридору в обратную сторону.

Громила хмыкнул, двумя точными ударами отправил в отключку своего соперника.

Кактус мы нашли быстро.

Точнее, нашел.

— Да епт твою медь! — рявкнул Громила, отдергивая руку от моей зеленой малипусечки.

Я сурово глянула.

— Прости, Рыжая, — повинился весь из себя такой суровый мужчина, посасывая указательный палец. — Но кто ж знал, что эта хрень такая колючая!

— Это не хрень, — поправила я, открепляя от горшка конверт. — Это возмездие…

В конверте оказалась очередная шифровка, с которой вновь пришлось разбираться мне (ну кто бы сомневался, да?), и пара сережек из разных комплектов.

— Артефакты связи, — пояснил Громила, с материнской заботой укладывая на пол вырубленного охранника. — Просто вставь в ухо.

Я послушно вдела сережку в ухо и была оглушена перепалкой голосов.

«Ты не напарник! Ты один сплошной недостаток», — гремел, срываясь на фальцет, Взломщик.

«Дружище, у меня лишь один недостаток — ты!»

«Прекратите ругаться, — рявкнула на них Мошенница, растерявшая мурлыкающие нотки соблазнительницы. — Я вообще ползу по вентиляции!»

«Команда лучших», — мечтательно протянул Тони.

— Поберегись.

Я шустро отскочила, давая простор для очередной задушевной драки. Подумала и для надежности присела.

Нет, ну мало ли!

Адреналин и разгулявшийся по венам тестостерон — они ж такие, они по сторонам не смотрят. Еще зацепят случайно в пылу схватки, а потом: «Ой, Рыжая, прости! Я случайно. Я не хотел. И вообще… не подставляйся!»

Быстро разгадав очередную загадку Тони, я шустрым мышонком вылезла из укрытия, сверилась с планом эвакуации, отыскала нужный нам кабинет и повернулась к напарнику.

Точно неистовая жестокость, заключенная в хрупкую человеческую оболочку, Громила избавлялся от охраны.

Один из неудачников как раз крайне опрометчиво схватил его за плечо.

Ну, как схватил.

Попытался.

А в следующий миг с целенаправленностью уток летел далеко и долго.

Его напарник познакомился с коленом Спеца по возврату, издал звук страдающего запором медведя и, продолжая завывать, осел на пол.

Предки, это не человек, а какая-то бескомпромиссная молотилка!

— Ладно, — вынуждена была признать очевидное, — а вот теперь я действительно впечатлена.

— Болтать прекратишь? — тотчас сориентировался подельник, наклоняясь, чтобы обыскать бесчувственное тело.

— Не обещаю.

Прижав к груди кактус, я спохватилась и забрала еще и зонтик ядрено-желтого цвета, а то знаю я Каролину. В случае пропажи дорогая сестричка прибьет первым попавшим под руку предметом и не посмотрит на родственные узы.

Зонт почему-то зловеще светился в полумраке. Не иначе как на заводе что-то нахимичили. А может, Тони распорядился облить какой-то гадостью. С него станется подкинуть очередную подставу.

Нервно притопывая в ожидании, уже давно готовая сорваться и бежать дальше, я слушала, как в прямом эфире бойко ругались Взломщик с Нердом.

«Я туда не пойду».

«Это просто гребаная лестница в шахте лифта! Не трусь!»

«Мой коэффициент умственного развития подсказывает, что риск сорваться составляет…»

«Заткнись и спускайся!»

В конце темного коридора мелькнула фигура.

Фигура оценила вырубленную охрану, всю такую возвышенно-нежную и чрезвычайно хрупкую меня, прижимающую к груди кактус и зонт, таинственно мерцающий в полумраке.

Фигура сделала выводы.

Фигура в приступе панической атаки метнулась прочь.

Мда… Вот так и рождаются слухи.

Перед мысленным взором уже неслись заголовки в духе: «Ведьма с кактусом вырубила охрану делового центра», когда в ухе кто-то оглушительно взвыл от ужаса.

— Эй, Нерд, ты в порядке? — раздалось через пару мгновений тревожной тишины.

— Подожди… — дрожащим голосом откликнулся умник. — Мне надо пересчитать внутренние голоса: невроз, апатия, психоз, фраза «я же говорил, не надо сюда лезть»!

— Ну че ты начинаешь? — буркнул Взломщик.

— Бежим, — скомандовал Громила, даже не дав мне выразить вербального сочувствия.

Мы вернулись к лестнице, наперегонки спустились до второго этажа (Громила победил), немного затупили на развилке (ладно, тупила только я), ураганом промчались по коридору в поисках нужного кабинета и без стука ввалились внутрь.

— Двужопый какаду! — блеснула красноречием уже я.

— У вас-то что стряслось? — уточнила Мошенница.

Увы, но глядя на комнату, больше похожую на экспериментальный лабиринт для чокнутых макак, мое красноречие открыло в замешательстве рот и делегировало свои обязанности ступору.

Зато заговорил (не иначе как от шока) Специалист по возврату.

— Мы в комнате для эмоциональной разгрузки персонала.

Чего? Комната эмоциональной разгрузки персонала?

Народ, что еще за блажь такая!

Чем вас не устроили обычные курилки?!

— Объект с подсказкой на противоположной от входа стене, — рапортовал он, пока я хлопала глазами и приходила в себя. — До него двенадцать метров дистанции восьмого уровня сложности. Вижу четыре точки включения сигнализации и около десяти спусковых механизмов для усложнения препятствий.

Я как раз зачарованно рассматривала велосипед, на котором создатели этого адского аттракциона предлагали штурмовать пропасть в четыре метра. Надо ли говорить, что колеса велосипеда стояли на толстом канате, и нигде, я подчеркиваю: нигде не было страховочных ремней или сетки!

Усложнение?

Я видела широкий выбор возможностей затруднить прохождение дистанции: голодные тигры, раскачивающиеся в воздухе топоры, хаотично выскакивающие из стен секиры, репортеры, готовые запечатлеть тебя с перекошенной рожей в момент падения…

И если я готова была развернуться и дать деру, то Громила уже предвкушал скалолазание по отвесной стене, прыжки на тарзанке и скачки с одной качающейся платформы на вторую.

— Стандартные препятствия, за исключением мешков с удобрением на полу. В потолок встроен артефакт первой помощи, а еще…

— А еще здесь воняет, — зачем-то влезла я.

«Чем воняет?» — внезапно ожил Нерд.

— Даже не знаю, — я призадумалась, подбирая слова. — Кошачьим лотком?

Громила неодобрительно скривился и скучающе-привычным движением рук нацепил и подтянул страховочные ремни, а после повернулся ко мне.

— В таком случае я делаю предположение, что мешки с удобрением — это нитрат аммония, он же селитра. Да, знаю, бытует мнение, что селитра не пахнет, но специалисты знают, что при реакции со щелочами выделяется весьма специфический запах аммиака, — умничал Нерд.

— Это ты к чему? — спросил Громила, подкрадываясь ко мне с чем-то больше похожим на сбрую из каната и карабинов.

— Не хочу никого раньше времени пугать, но взрывоопасность селитры повышается при увеличении влажности и температурных перепадах».

— То есть мы в комнате, которая может рвануть?! — пискнула я, крепче прижимая кактус и зонт.

Громила лишь что-то буркнул в качестве благодарности и дотронулся до сережки связи, вдетой в свое ухо. Зонт у меня отняли и привязали за спиной, кактус так вообще был беспощадно переброшен на ту сторону.

И не дав опомниться, Громила добил:

— Пойдешь первой.

— Я?! — ужаснулась перспективой первопроходца.

— Не трусь, Рыжая. Это как в детстве, когда прыгаешь и карабкаешься по мебели, потому что на полу «лава».

Я набрала в грудь воздуха, готовая сознаться, что ненавидела эту игру всеми фибрами души, но он безапелляционным движением руки втолкнул меня на первое препятствие.

— Эпические канделябры! — заголосила я, молотя руками воздух, одновременно пытаясь не умереть от страха и с трудом уворачиваясь от подвешенных к потолку мешков с чем-то мягким.