Рыжая и кактус возмездия

Рискуя совершить красивый кульбит и полететь через балконные перила головой вниз, я опасно наклонилась, высматривая цель.

Алесандро Костиган стоял четко под нами.

Он идеально отвечал трем основным критериям толстосума: суперуспешный, состоятельный и загадочный. Он казался мягким и расслабленным, как стальная рука в бархатной перчатке.

Рядом скучала девица с хмурым выражением крайней избалованности. От безжалостно яркой расцветки ее наряда случился бы шок у любой канарейки, но, пожалуй, самым внушительным и заметным в падчерице Костигана был все-таки нос. Такой длинный и такой острый, что мог легко проткнуть лист бумаги.

И бриллиант.

О да, камушек на шее девушки был — то, что надо!

Подле бизнесмена и его падчерицы застыл Мясник. Это был человек, крайне мало похожий на человека и гораздо больше на взбешенный курган. Конечно, при условии, что кто-то сможет уговорить курган натянуть на себя костюм и сумеет найти хотя бы условную шею, чтобы повязать галстук.

С балкончика было прекрасно видно, как Дрейк приближается к этой тройке, хлопает Мясника по плечу и… бьет того в живот.

— Дай угадаю, это тоже какой-то хитрый трюк? — усомнилась я, наблюдая за тем, как здоровенный кулак Мясника отправляет Специалиста по возврату в непродолжительный полет с фуршетным столом в качестве полосы приземления.

— Нет, это банальная драка! — зашипел Тони на манер рассерженной змеи в закипающем чайнике.

«Гаси его, Дрейк! Гаси», — подбадривал Громилу Взломщик.

Отсутствие картинки не мешало ему проявлять дружескую поддержку и участие. И если в жестоком избиении было что-то веселое, то до меня тонкий юмор момента решительно не доходил!

Налетевшая охрана, материализовавшаяся точно из воздуха, образовала здоровенную кучу-малу из подергивающихся в болезненной агонии тел. Дрейка, как зачинщика скандала, выдворили прочь. Саманта была вынуждена комкано попрощаться с Дэвидом Хроном и двинуться следом за своим якобы телохранителем.

Нерд запнулся о складку ковровой дорожки и расколотил поднос с шампанским, но на это, слава Предкам, никто не обратил внимания.

Тони молча бесился, я стояла рядом и злорадствовала.

«Нам нужен новый план», — тихо вернула всех в игру Мошенница.

— Да. Хорошо, — поспешил собраться с мыслями Тони. — Новый план: вывихнем Фелисити лодыжку.

Я подавилась шампанским.

* * *

— Это ужасный план, Тони! Я серьезно. Я не знаю, что делать! — старательно втолковывала я Мастеру Масок, но тот не слушал.

И правда! Где ж ему, такому продуманному, прислушаться к голосу разума, если вся сосредоточенность направлена на то, чтобы стащить сопротивляющуюся меня вниз и с целеустремленностью кавалерии на марше помчаться вперед.

— Тони, мне нельзя! Я же загублю все дело! И говоря «все», я не притворяюсь, а имею в виду прям-таки конкретно все-все-все! К тому же я не подписывалась на вывихи и переломы!

Кто б меня еще послушал.

Безумие очередного гениального плана Тони с окровавленным тесаком в руке подкралось к шкафу, где прятался мой здравый смысл, и настроилось на веселье.

Игнорируя полное отсутствие согласия со стороны партнерши и ее выпученные от страха глаза, Мастер Масок протащил меня сквозь толпу гостей на пятачок, отведенный для танцующих.

Там уже топтались парочки, изображая танцевальный драйв.

Топтались себе, никого не трогали.

И тут мы!

Уверенно взяв в танцевальный захват, Тони лихо наклонил меня. Рыжая копна взметнулась и подмела пол, после чего мне вернули вертикаль и, не дав справиться с головокружением, повели в танце.

Я умела танцевать.

Правда, умела!

Естественно, ничего замысловатого с претензией на высокий профессионализм мое тело изобразить не взялось бы, но минимум в виде «медленного танца» я осилила еще в выпускном классе на праздничном балу!

Однако под чутким руководством солирующего Тони мы больше смахивали на психованных белок в коробке с сонными морскими свинками.

Какое там мирное топтание на месте под тихую музыку!

Игнорируя крайне размеренный ритм музыки, мы бегали кругами, периодически высоко подпрыгивали, крутились на месте и меняли направление с регулярностью атома, охваченного броуновским движением.

На нас косились.

От нас шарахались.

Но Тони было плевать.

— Расслабься. Больно не будет, — заверил наш главный лгунишка, входя в очередное танцевальное пике и лихо закручивая меня одной рукой.

В попытке поспеть за шустрым кавалером я проворонила момент, когда он отскочил в сторону, оставив партнершу один на один с заплетающимися ногами и барным стулом.

Стул в ужасе наблюдал за тем, как неумолимая сила инерции приближает меня к нему. Жалобно скрипнул ножками, когда на всем скаку я таки влетела в него. Вместе мы проехали еще немного и закончили все это безобразие эффектным поклоном.

Поклонилась я крайне удачно: лбом в барную стойку.

— У-у-у! — взвыла на весь зал, хватаясь за голову.

Больно не будет?

Не будет?!

Это так-то мне не больно!!!

— Эй, вы в порядке? — донесся до меня голос, полный откровенного сочувствия.

Какое там в порядке! Даже близко нет.

Я все еще пыталась справиться со злыми слезами, брызнувшими из глаз, когда чьи-то руки поторопились поддержать мое оседающее на стойку тело.

— Всемилостивые Предки, — подскочил к нам Тони. — Дорогая, я говорил, что не стоит налегать на бесплатные напитки. Простите, моя ассистентка впервые на подобном мероприятии.

— Господа, — Алик тоже был тут как тут. — Вам требуется помощь? Возможно, следует позвать лекаря?

— Да! — взревела я.

— Нет! — открестился от помощи Тони и сжал мой локоть.

Я сердито зашипела и…

Так, минуточку. Это первые признаки сотрясения, или кое-кто только что запустил руку в карман моего спасителя?

Нет, ну какие ж гады! Человек меня тут спасает, сочувствует, а они его обворовывают.

Кстати, а кто это такой добрый?

Собрав глаза в кучку, я глянула в лицо спасителя и крайне натурально смутилась.

— Ой…

Просто спасать меня двинулся не кто иной, как Алесандро Костиган.

Тот самый, который замкнутый, нелюдимый и вообще последняя сволочь в дорогом костюме. Как же так вышло, что ничто человеческое ему не чуждо?

— Держите.

Алик завернул пару кубиков льда в накрахмаленную салфетку и бессердечно плюхнул ту на мой лоб. Лоб почувствовал себя многострадальным и потребовал устроить общее собрание. Лодыжки, чудом избежавшие вывиха с перспективой трещины в кости или даже перелома, радостно помалкивали и вообще старались не светить.

— Пойдем, я провожу тебя в туалет, — расточал фальшивые улыбки и заботу Тони. — Милая, как же можно быть такой неосторожной. Ох, это молодое поколение…

«Молодое поколение» в моем лице презрительно скривилось и позволило оттащить себя от барной стойки. Правда, вместо обещанной дамской комнаты Тони решил усадить меня за столик в самом дальнем углу. Видать, берег мою нежную психику от зеркал. Или зеркала от женских психов.

— В твоем арсенале все планы такие травмоопасные или только те, где речь заходит обо мне? — сердито зашипела я, осторожно ощупывая лоб.

М-да… Шишке быть. Однозначно быть.

— Детка, не драматизируй! — закатил глаза Тони. — Кто ж знал, что у тебя такой слабый вестибулярный аппарат?

— Слабо догадаться? — психанула я, вспоминая центрифугу, что по ошибке здесь танцем зовется, и перевернула самодельный компресс другой стороной.

У столика нарисовался Алик с подносом, ведерком льда, двумя бокалами и улыбкой до ушей.

— С посвящением в аферисты!

Я смерила его тяжелым взглядом, но фужер приняла.

Выпила.

Выпучила глаза.

За неимением чего-то иного «закусила» глотком воздуха и бранным словом.

— Мой личный состав для подобных случаев, — улыбнулся крайне довольный своей изобретательностью Нерд. — Останавливает кровотечения, снимает боль, способствует регенерации. Действие на организм мгновенное.

Эффект и в самом деле был мгновенным. Едва прошло першение в горле, как я почувствовала себя во сто крат лучше. Боль ушла, зрение вернулось, виски перестали упражняться в барабанном бое.

Я уж было открыла рот, чтобы поблагодарить умника за своевременную помощь, но тут Алик продолжил:

— Побочные действия: тремор конечностей, потеря памяти, инсульт.

Я вновь подавилась. В этот раз от неприятного прогноза.

Нерд со смехом увернулся от кубика льда, брошенного в его сторону, и ударился в бега. Едва он затерялся среди гостей, как я дернула Тони за рукав.

— Кстати, что вы двое сперли у Костигана? И не отпирайся, я видела.

Тони пробормотал нечто неразборчивое в духе «как же тяжко иметь дело с дилетантами», а потом огорошил вопросом:

— Детка, как думаешь, какое первое правило хорошего афериста?

Я даже не стала утруждать себя перебором вариантов. Просто сходу выдала первое, что пришло на ум:

— Убегай при малейшей опасности?

Собеседник поднял вверх указательный палец и наставительно продолжил свою мысль:

— Первое правило хорошего афериста гласит: чтобы украсть нечто большое — в нашем случае улицу Великих Домов — хороший вор, прежде всего, обязан оставить что-то объекту. Я называю это «дать на чай прекрасной афере». Вот почему мы ничего не крали у Костигана. Наоборот, Алик кое-что подложил в его портмоне.

— Тони… — я тяжело вздохнула, всячески демонстрируя, что теряю остатки терпения и приближаюсь к черте, за которой начнется членовредительство. — На моем лбу зреет шишка размером с кулак. Я не в том состоянии, чтобы гадать на ромашке: «А что же он имел в виду». Поэтому или пошли домой, или начинай уже вводить меня в курс дела.

— Ладно, — на редкость покладисто отозвался Мастер Масок и подался вперед. — Сегодня Костигану и Хрону сделали крайне выгодное предложение. Предложили нечто бесценное. Нечто, способное перевернуть магический мир…

Тони мягко обхватил меня за подбородок и заставил посмотреть на компанию из троих мужчин, одним из которых был Габриэль Блан.

— Мы продадим им последнего мага земли.