Рыжая Соня и кладовые тьмы

— Прекрати скулить, выродок шакалий! — гаркнул на него Кучулуг.— А не то я доберусь до тебя раньше наших зубастых приятелей! — Он сграбастал парня за шкирку, приподнял над землей и легонько встряхнул, так что голова у бедняги безвольно мотнулась, едва не оторвавшись от тонкой шеи.— Еще звук услышу и повешу сушиться на шип! — пригрозил гирканец, отпуская несчастного.

Тот судорожно кивнул и отскочил за спины товарищей, не выказавших ему, впрочем, ни малейшего сочувствия.

— У нас остается всего одна возможность,— заметил Север, когда паникер заткнулся и скрылся с глаз.— Найти того, кто направляет эти действия, и заставить его — если понадобится, силой — оставить нас в покое.

— Силой…— донеслось из-за спин воинов приглушенное всхлипывание Прыгуна.— Да откуда она у нас?

По вмиг побагровевшему лицу Кучулуга Север понял, что тот готов привести угрозу в исполнение, и едва заметно качнул головой — не надо. Гирканец шумно выдохнул, но сдержался.

— Та сила, которой мы располагаем, остается при нас,— заговорил Вожак, и хотя явно обращался к перетрусившему заморийцу, говорил со всеми.— Похоже, этого не понимаешь только ты, но никак не наши неизвестные противники.— Он видел, что боятся все. Просто остальные умеют прятать свой страх. И теперь Север хотел сказать им, что бояться должны не они. Бояться должны их. Непростая задача. Однако он должен воодушевить их, если не доводами рассудка, то, по крайней мере, собственным примером.— Иначе все мы уже лежали бы тут,— он указал на скелеты,— рядом с ними.

Он окинул взглядом притихшую толпу, но никто даже не смотрел в его сторону. Воины — и молодые, и старики — словно стыдились своего малодушия. Однако и возражать никто не возражал. Чем дольше длилось молчание, тем сильнее они верили, что Вожак прав и на этот раз. В самом деле: что стоило бы их зубастым противникам напасть скопом еще там, в городе? А еще лучше — на галерее воинов, где и спрятаться негде!

Возникло ли у кого-нибудь желание уйти, так и осталось невыясненным. Если кто-то и намеревался бежать, напуганный неожиданным зрелищем, то те же десять скелетов ясно показывали, что ждет их, прояви они малодушие… Другое дело остаться здесь, с Вожаком!

Все, не сговариваясь, пришли к одному и тому же выводу. Уловив эту невидимую перемену, Север удовлетворенно кивнул.

— Остается только решить, куда пойдем дальше,— как ни в чем не бывало сказал он и вопросительно посмотрел сперва на Соню, а потом и на Халиму, спрашивая их совета.

Но Пифия ничего не ответила, и тогда заговорила шадизарка.

— А чего тут долго думать? Решили ведь двигаться по ходу солнца,— напомнила она, уже ковыряясь в замке.

На этот раз девушка справилась с механизмом быстрее, и с теми же предосторожностями, что и в прошлый раз, воины вошли в зал. Дверь за ними закрылась, и кто-то удивленно присвистнул. Помещение оказалось совершенно не таким, как предыдущее. Начать хотя бы с того, что оно сильно уступало ему размерами, имело яйцеобразную форму, а стены представляли собой единую скульптурную группу. В дальнем конце зала между статуями, затерялись три двери, и нигде никто из ратников не нашел ни одного пролома в стене и не заметил даже следов растений.

Изваяния оказались опять-таки окаменевшими людьми, как и те, что уже встречались раньше, и ни у кого не возникло желания подходить к ним поближе, даже ради драгоценностей. Короче говоря, зал оказался невелик, необитаем и совершенно безопасен. Перед отрядом вновь встал выбор, какую из трех дверей вскрывать первой?

— Правая комната обитаема,— заявила внезапно Халима.— Я чувствую, что за ней скрывается опасность.

Север обошел двери и прослушал каждую.

— Так оно и есть,— подтвердил он — Я уверен, что слышал далекие удары молота.

— Значит, туда мы отправимся в последнюю очередь,— подвела за него итог Соня.

Заночевали здесь же, а утром шадизарка отомкнула замок крайней левой двери, но на сей раз внутрь вошли без огня. До сих пор все считали, что им противостоят только зубастые хищники да плотоядные растения, но теперь все изменилось: за дверью каждый воин слышал лязг стали. Так что никому не хотелось оповещать обитателей подземелий о своем появлении.

Однако все опасения оказались напрасными. Проникнув внутрь, ратники в призрачном свете магических камней увидели, что находятся в зале, намного меньшем, чем тот, что они посетили накануне. Здесь было совершенно пусто. Только ковер бурого мха укрывал пол, да странные коричневые цветки дрожали и покачивались на длинных тоненьких стебельках. Голые стены зияли уродливыми проломами.

— Не нравится мне здесь,— заметила Соня,— хоть и пусто вокруг.

Халима ухмыльнулась, но ничего не сказала. Север тоже промолчал, хотя и чувствовал обостренным чутьем воина висевший в воздухе запах смерти. И хотя случилось это давно, а убийцы ушли, но ведь они могли в любой миг вернуться… Он вытянул из ножен клинок и, вогнав его под косым углом в бурый мох под ногами, отодрал пласт дерна. А вот здесь кипела жизнь.