Рыжая Соня и Врата Немедии

— И… калом… горилл, — с набитым ртом добавил Муонг, вцепившись зубами в превосходно запеченного фазана; его взгляд при этом продолжал отсутствующе блуждать по изукрашенным фресками стенам.

Утонченный Тулум стремительно позеленел, уставившись на своего гостя и мужественно сражаясь с подступившей к горлу тошнотой.

«Ладно, — подумала Соня, — я тебе сейчас устрою развлечение, комедиант несчастный!»

— О, мой драгоценный Эльбер, — жалостливо воскликнула она, всплеснув руками, — посмотрите, ему же в самом деле плохо! Конечно, после такого долгого голода… Всемилостивый правитель, яви свое милосердие этому мученику, повели вызвать лекаря> дабы мой муж не окончил свои дни столь бесславно, и пусть тот окажет ему помощь… он, конечно, станет отчаянно сопротивляться, но промывание желудка совершенно необходимо для его же пользы…

— Безусловно разумное решение, — согласился Тулум, и Муонга немедленно увели: он, как и предположила Соня, орал и отчаянно сопротивлялся, однако помочь ему это уже не могло.

Пока же где-то во внутренних покоях дворца его достаточно бесцеремонно заставляли извергнуть из себя все только что съеденное, Соня как ни в чем не бывало продолжала свой скорбный рассказ.

— Мы едва смогли убежать, — произнесла она, импровизируя прямо на ходу. — Эти чудовища убили двух больших обезьян и сняли с них шкуры, а мы глубокой ночью освободились от сковывавших нас пут, надели эти шкуры на себя и покинули селение… наши преследователи несколько раз едва нас не настигли, однако они принимали нас за горилл и проходили мимо…

— Поразительно, — сказал Тулум, — мне в жизни не приходилось слышать подобной истории!

Еще бы, подумала Соня, мне тоже никогда не случалось сочинять такой бред!

— А как вы справились с путами? — подал голос до сих пор молчавший советник.

— Мы их перегрызли, — не особенно задумываясь, ответила девушка, — перетерли зубами, — но, взглянув в лицо вопрошавшего, вдруг отчетливо поняла, что он не верит ни единому ее слову.

— Если только у вас не алмазные зубы, — заметил он, — от них после этого должны были остаться только пеньки.

— Оставь в покое нашу гостью, Мельгар, — вмешался Тулум, — она столько перенесла, а ты терзаешь ее неуместными вопросами! Не лучше ли сопроводить ее, наконец, в отведенные этой несчастной и ее супругу покои и дать возможность отдохнуть?

— О, повелитель, твоя милость и гостеприимство не имеют предела, — сказала Соня, одарив Тулума благодарным взглядом.

В отличие от парадных залов дворца и святилища, жилые помещения здесь скорее напоминали кельи без следа помпезной роскоши, с невысокими потолками, довольно узкие, но не соединенные одна с другой: в каждую из них вел отдельный вход или со стороны внутреннего двора, или с внешней стороны дворца. Как бы то ни было, здесь вполне можно было с относительным комфортом расположиться и прекрасно провести не одну ночь.

Муонг уже дожидался Соню, будучи препровожден в такую комнату несколько раньше нее.

Девушка ожидала, что ее спутник тут же набросится на нее с упреками, и готовилась к язвительной словесной контратаке, однако тот встретил ее вполне мирным вопросом:

— Ну и как, долго тебе еще удавалось морочить голову правителю?

— Пока он сам не устал меня слушать, — отозвалась девушка. — Думаю, я в некоторой степени удовлетворила его любопытство, и теперь вполне заслуживаю отдыха, потому что или я ничего не понимаю в людях, или завтра он пожелает услышать все сначала и во всех подробностях. Так что мне не мешает поспать, что-то тяжеловато после такого шикарного стола.

— Неужели?.. Хотя, конечно, это ведь твоими стараниями у меня теперь в желудке опять ни крошки, а ты в полном порядке, — явно рассчитывая вызвать ее жалость, протянул Муонг.

— А тебя никто не просил изображать свинью, — пожала плечами Соня, не испытывая ни малейших угрызений совести.

— Экая стерва, — проворчал он, — ну просто слов нет!

— Я думаю, правитель Тулум даст нам денег, — девушка сделала вид, что не расслышала его реплики, — и мы благополучно уберемся отсюда. Он вполне способен на широкий жест. — Она лежала, закинув руки за голову. — Только вот советник его, Мельгар, мне не понравился. По-моему, он сильно подозревает, что мы говорим не совсем правду.

— Ну и пусть подозревает, нам какое дело? Что бы мы ни говорили, это никому здесь не вредит.

— Тоже верно, — задумчиво согласилась Соня. — Послушай, иди ко мне, Эльбер, хватит уже дуться.

— Знаешь, мне надоело, что ты используешь меня точно средство от головной боли, — резко произнес он. — По-моему, я достоин того, чтобы относиться ко мне с большим уважением, а не подстраивать пакости на каждом шагу и потом отдавать команды, точно собачонке. «Ко мне, Эльбер!» — передразнил он. — Нашла себе игрушку…