Читаем Рыжеволосая Женщина полностью

В столовой «Куртулуш» мы сели за тот столик, за которым обычно собирались актеры.

– Прежде чем ты пойдешь в театр, тебе нужно научиться как следует пить ракы, – сказал Тургай.

На самом деле он был не намного старше меня. Я залпом проглотил ракы со льдом, который он поставил передо мной.

– Приходи к шатру в это же время послезавтра, – сказал Тургай. – Тебя встретят и проведут.

Когда мы с Махмудом-устой возвращались к себе, мастер предался воспоминаниям о счастливых минутах, которые он переживал, когда в очередном вырытом им колодце появлялась вода. Однажды владелец одного участка устроил в честь нового колодца угощение на сто человек и приказал зарезать четырех баранов. Иногда вода появлялась из совершенно неожиданного места, в неожиданный момент. Казалось, что Аллах льет воду в лицо истинно праведным мастерам. Сначала вода появлялась, как струйка из пиписьки младенца, а затем начинала бить с силой. Мастер, увидев воду, всякий раз улыбался, как счастливый отец новорожденного. Один мастер как-то раз так обрадовался, так кричал и прыгал, что подмастерья, которые сбежались на крики, случайно уронили на него ведро. А был один мастер, который всякий раз, когда появлялась вода, от радости на время совсем терял рассудок: он постоянно ходил к новому колодцу со своими учениками, которые должны были рассказывать, что почувствовали в тот момент, когда появилась вода, а он за это давал им по две ассигнации. Сейчас не осталось таких мастеров. Да и хозяева изменились. В прежние времена заказчик никогда не сказал бы мастеру, который проливает пот на его участке: «С меня хватит, дальше продолжай на свои деньги». Более того, он чувствовал бы себя опозоренным, если бы не кормил работавшего на его участке мастера, не оплачивал все его расходы и щедро не одаривал бы его, вне зависимости от того, появилась вода или нет. Но я не должен превратно понимать слова Махмуда-усты, ведь Хайри-бей очень хороший человек! Когда в колодце появится вода, он непременно осыплет нас подарками и заплатит причитающееся – совсем как в старые добрые времена.

17

На следующий день земля из колодца окончательно превратилась в сухой песок и стала легкой, как солома. В ней то и дело попадались хрупкие белые истонченные ракушки, тонкие слюдяные пластинки, ломкие, как пластмассовые солдатики из моего детства, полупрозрачные камушки и куски пемзы. По мере того как Махмуд-уста копал, мы чувствовали, что вместо того, чтобы приблизиться к воде, мы все больше от нее отдаляемся, и совсем не разговаривали.

Впрочем, я был так счастлив сознанием, что наконец-то войду в театр, что вообще ни на что не обращал внимания. Я делал все, о чем меня просил мастер, и даже больше. Вечером от усталости я еле держался на ногах. Вскоре после ужина я прилег ненадолго и сам не заметил, как заснул.

Когда ночью я проснулся, Махмуда-усты в палатке не было. Я выглянул и в страхе сделал несколько шагов в ночной тьме. Мне показалось, что опустел весь мир и в нем никого, кроме меня, не осталось. От этой мысли я похолодел. Во всем, что окружало меня, таилась какая-то загадочная красота. Я чувствовал, что звезды над моей головой стали мне ближе и что меня ожидает счастливая жизнь. Интересно, а могла Рыжеволосая Женщина попросить Тургая, чтобы меня завтра пустили в театр?

Ветер задул сильнее, и я забрался в палатку.

Махмуд-уста пришел только под утро. Мы работали весь день. В ведре, которое я постоянно вытаскивал, все время был песок.

Когда мы сидели, как обычно, на нашем месте в кофейне «Румелия», я был очень напряжен. Ровно в 20.30, не говоря ни слова, я встал и переулками прошел к театру. Тургай не обманул меня.

Спектакль уже начался, в шатре сидело примерно двадцать пять – тридцать человек. Может быть, немного больше. Посредине было возвышение, сильно освещенное, и это придавало Театру Назидательных Историй загадочную атмосферу. Задник шатра был темно-синего цвета, как ночное небо, и на нем были нарисованы огромные желтые звезды. К некоторым звездам были пририсованы хвосты, а некоторые были очень маленькими.

Перед тем как впустить меня в шатер, Тургай протянул флягу со спиртным. Ракы теперь очень сильно шумел у меня в голове. Я хотел одного – увидеть Рыжеволосую Женщину.

Перейти на страницу:

Все книги серии Большой роман

Я исповедуюсь
Я исповедуюсь

Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления. Однако оказывается, что история жизни Адриа несводима к нескольким десятилетиям, все началось много веков назад, в каталонском монастыре Сан-Пере дел Бургал, а звуки фантастически совершенной скрипки, созданной кремонским мастером, магически преображают людские судьбы. В итоге мир героя романа наводняют мрачные тайны и мистические загадки, на решение которых потребуются годы.

Жауме Кабре

Современная русская и зарубежная проза
Мои странные мысли
Мои странные мысли

Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». Новый роман Памука «Мои странные мысли», над которым он работал последние шесть лет, возможно, самый «стамбульский» из всех. Его действие охватывает более сорока лет – с 1969 по 2012 год. Главный герой Мевлют работает на улицах Стамбула, наблюдая, как улицы наполняются новыми людьми, город обретает и теряет новые и старые здания, из Анатолии приезжают на заработки бедняки. На его глазах совершаются перевороты, власти сменяют друг друга, а Мевлют все бродит по улицам, зимними вечерами задаваясь вопросом, что же отличает его от других людей, почему его посещают странные мысли обо всем на свете и кто же на самом деле его возлюбленная, которой он пишет письма последние три года.Впервые на русском!

Орхан Памук

Современная русская и зарубежная проза
Ночное кино
Ночное кино

Культовый кинорежиссер Станислас Кордова не появлялся на публике больше тридцати лет. Вот уже четверть века его фильмы не выходили в широкий прокат, демонстрируясь лишь на тайных просмотрах, известных как «ночное кино».Для своих многочисленных фанатов он человек-загадка.Для журналиста Скотта Макгрэта – враг номер один.А для юной пианистки-виртуоза Александры – отец.Дождливой октябрьской ночью тело Александры находят на заброшенном манхэттенском складе. Полицейский вердикт гласит: самоубийство. И это отнюдь не первая смерть в истории семьи Кордовы – династии, на которую будто наложено проклятие.Макгрэт уверен, что это не просто совпадение. Влекомый жаждой мести и ненасытной тягой к истине, он оказывается втянут в зыбкий, гипнотический мир, где все чего-то боятся и всё не то, чем кажется.Когда-то Макгрэт уже пытался вывести Кордову на чистую воду – и поплатился за это рухнувшей карьерой, расстроившимся браком. Теперь же он рискует самим рассудком.Впервые на русском – своего рода римейк культовой «Киномании» Теодора Рошака, будто вышедший из-под коллективного пера Стивена Кинга, Гиллиан Флинн и Стига Ларссона.

Мариша Пессл

Детективы / Прочие Детективы / Триллеры

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Стилист
Стилист

Владимир Соловьев, человек, в которого когда-то была влюблена Настя Каменская, ныне преуспевающий переводчик и глубоко несчастный инвалид. Оперативная ситуация потребовала, чтобы Настя вновь встретилась с ним и начала сложную психологическую игру. Слишком многое связано с коттеджным поселком, где живет Соловьев: похоже, здесь обитает маньяк, убивший девятерых юношей. А тут еще в коттедже Соловьева происходит двойное убийство. Опять маньяк? Или что-то другое? Настя чувствует – разгадка где-то рядом. Но что поможет найти ее? Может быть, стихи старинного японского поэта?..

Александра Борисовна Маринина , Александра Маринина , Василиса Завалинка , Василиса Завалинка , Геннадий Борисович Марченко , Марченко Геннадий Борисович

Детективы / Проза / Незавершенное / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Полицейские детективы / Современная проза