Рыжий

– Спасибо, Степанида Карловна, – поблагодарил я и почапал куда отправили.

Дома же мою задумчивую тушку отловила бабуля.

– Чего такой смурной? Побил кого или окно разбил? – поинтересовалась она, поигрывая тяжелой даже на вид толкушкой.[44]

Пришлось делится новостями и рассказывать, что ходил разбираться к самой директрисе.

– Правильно сделал, внучок, – бабуля притянула меня к себе и взъерошила и так короткий ёжик волос. – Нельзя этой твари с рук гадости спускать.

– Ба? А чего она ко мне привязалась?

– Да, полюбовница она первая твоего отца. Погулял он с ней, да и бросил, и к твоей мамке перебежал. Кобель. Тьфу. Прости, Господи.

– А? – начал я вопрос.

– Рано тебе об этом знать, Женька! Но смотри! Станешь как Пантелей – вот этими самыми руками удушу, – предъявила она мне свои жилистые и морщинистые руки.

Я не найдя что сказать в ответ, просто обнял её и закопался своей макушкой куда-то ей в подмышку.

Глава 12

Разговор с директором школы, видимо, принес свои плоды. Классная руководительница меня теперь игнорировала и не третировала. Даже оценки за работы выставляла вполне адекватные.

Учеба меня не слишком напрягала. Что сложного в курсе четвертого класса? Главное не умничать и не вылезать за рамки простого ребёнка. На музыке поём, на рисовании рисуем, на физкультуре бегаем и прыгаем. Более сложные предметы начнутся ещё не скоро, поэтому просто наслаждаемся.

Но не тут-то было, на перемене перед математикой поймал соседку за откровенным у меня списыванием.

– Оль? Ты чего? – озадачился я.

– А тебе, что, жалко? – насупилась девчонка.

– Пфф, да списывай на здоровье. А сама что? Там же всё очень просто.

– Ты как моя сестра старшая говоришь, – проворчала соседка, списывая с по хозяйски придвинутой моей тетрадки, нужное ей упражнение.

– А кто у нас сестра?

– Бухгалтер, вернее экономист. В этом году институт закончила и её сразу в универмаг[45] на работу взяли, – похвасталась Олька.

«Ой как хорошо», – подумал я. У неё же должны оставаться конспекты и учебники с обучения. Идею с получением хотя бы теоретической базы по экономике я не забросил. Наведался в несколько близлежащих библиотек, но везде получил от ворот поворот. На меня смотрели как на больного, когда я просил учебники или пособия по экономике. Самый вежливый ответ был – подрастёшь, тогда и приходи.

– Закончила? – спросил я у девчонки и дождавшись кивка, заявил. – После уроков иду с тобой, знакомится с твоей сестрой.

– Зачем? – удивилась она.

– За надом. – огорошил я её. – Хочу попросить у неё конспекты или учебники по экономике.

Олька, вылупившись на меня, покрутила указательным пальцем у своего виска.

– Ты совсем что-ли ку-ку?

– Нет, еще не совсем. Сестра твоя дома? По субботам не работает?

– Должна быть дома. Мы собирались после обеда пойти в парк вместе.

Последним уроком у нас было пение. И мы всем классом, под аккомпанемент учительницы игравшей на пианино, разучивали и пели песню «Орлёнок».[46]

Орлёнок, орлёнок, взлети выше солнца,
И степи с высот огляди.
Навеки умолкли веселые хлопцы,
В живых я остался один.

Окружающие меня детишки, больше дурачились чем пели, так и не осознавая о чём поют. Учительница не удосужилась рассказать даже историю песни. А может и не знала её.

После урока, не дав Сидоровой удрать, отобрал у неё портфель и почти повел её домой. Благо, жила она через дом от нас по улице Комсомольской. Уже на выходе, попался нам мой сосед Жмур. Который углядев, что я тащу Олькин портфель, противным голосом пропел нам в спину – «тили-тили-тесто, жених и невеста».

На совершеннейшем автомате развернулся и костяшкой сложенного указательного пальца, ткнул в «солнышко», не ожидающего ничего подобного от меня Витьке. Пацан сложился почти пополам и, плюхнувшись на задницу, тонко заныл. Я же, подхватив опешившую Сидорову под ручку, потянул её дальше, приговаривая на ходу:

– Видишь? За тебя уже пацаны дерутся и портфель тебе носят. Гордись.

Ольга отчаянно покраснела, но попыток вырвать руку или как-то возмутится не предприняла.

С её сестрой Тамарой я договорился быстро. Она конечно была удивлена, что какому-то мелкому пацаненку понадобились её конспекты.

Не все конечно. Дискретная математика меня не заинтересовала, а вот два курса микро и макроэкономики я взял. Шесть толстых тетрадей. Плюс, у неё еще был учебник «истории экономических учений» и «основы экономического анализа». И разрозненные конспекты по финансам и бухгалтерскому учёту. Ничего, разберусь.

Вот и разбирался с доставшимся почти до вечера, под недовольное ворчание бабули. Странная она, занимаюсь – ворчит, не занимаюсь – лодырем и неучем обзывает.

А потом пришел Жмур с красными, заплаканными глазами и с не менее красным левым ухом.

– Жень, – начал он как-то неуверенно, оказавшись у меня в комнате и прикрыв за собой дверь. – Ты это. Прости меня. Я не хотел, оно само как-то.

– А с ухом что? – спросил я, проигнорировав его просьбу.