Рыжий бродяга Тоби. Кот, подаривший утешение в самые трудные дни

За мной постоянно слонялся мяукающий кот. Такое внимание льстило, но хотела-то я совсем другого. Тоби должен был стать котом Ронни.

Главная проблема в их отношениях заключалась в чисто собачьей преданности кота мне. Он ходил за мной следом и буквально отталкивал Тилли в сторону, протискиваясь между ней и мной – оказался настоящим собственником. Я не теряла надежды, что Тоби полюбит Ронни. Если бы мне нужен был настолько привязанный любимец, то я могла бы подобрать бездомную собаку, а не кота.

Когда неделя с сиделкой закончилась, мы с Ронни снова остались вдвоем на три недели. Я начала приучать Тоби днем сидеть на постели мужа. Тилли не испытывала ни малейшего желания так поступать. Если я сажала ее на постель, она тут же спрыгивала на пол. Кроме того, кошка иногда царапалась. Если ее что-то пугало или кто-то случайно причинял боль, Тилли тут же выпускала когти. Ее вряд ли можно было считать надежным компаньоном человеку, кожа которого повреждалась от малейшего прикосновения.

Тоби же не царапался никогда – он не выпускал когти даже в состоянии полнейшего ужаса. Ронни показалось, что кот как-то раз укусил его, но муж ошибся. Тоби вполне мог стать верным и надежным другом. Мы приучили новичка к лотку, избавили его от блох – он стал совершенно здоровым котом без малейших гигиенических проблем. Настало время проверить, сможет ли Тоби подружиться с Ронни.

Сначала я стала сажать кота на колени Ронни, когда тот сидел в кресле. Ничего не вышло: Тоби просто спрыгивал. Как большинство моих кошек, он не любил сидеть на коленях, не хотел сидеть даже на моих коленях, и мне приходилось заманивать его лакомствами. Но, съев корм, кот тут же убегал. Конечно, я могла удержать его, и он подчинялся, но все тельце напрягалось, и я чувствовала, что при первой же возможности Тоби сбежит.

Конечно, ему нравилось находиться рядом со мной: кот с удовольствием прижимался ко мне на диване, когда я смотрела телевизор по вечерам или дремала после обеда, однако сидение на коленях казалось ему неестественным.

Поэтому я решила подружить их с Ронни по-другому. После обеда муж обычно спал, и это время показалось мне самым подходящим. Я буду поблизости, на диване, и, если что-то пойдет не так, всегда смогу вмешаться. Но все получилось – я посадила Тоби на высокую больничную кровать Ронни, и он сразу же устроился на одеяле, привалившись к боку мужа.

Казалось, кот чувствует боль Ронни. Он просто примостился в удобном месте, не пробираясь в самый центр постели, как это делают многие кошки, и поскольку лежал на одеяле, а не под ним, то не касался тела мужа и не мог причинить ему никакой боли или вреда: одеяло служило надежным барьером.

На постели Ронни Тоби лежал очень тихо – он вел себя гораздо спокойнее, чем на диване рядом со мной. Оба мирно дремали, и по выражению лица мужа я видела, что кот его успокаивает. Я смогла спокойно оставить их вдвоем – мне даже не нужно было постоянно находиться рядом.

Когда Ронни просыпался и звал меня, я просто снимала Тоби с постели, а когда возвращался в постель, то усаживала кота на одеяло, и они оставались вдвоем. Тоби идеально подходил для этой задачи. Он вовсе не горел желанием постоянно носиться по дому, все разнюхивать и принимать участие во всех делах. В этот период жизни кот был просто счастлив ничем не заниматься, а просто спать.

Иногда я заглядывала в комнату и видела, как Тоби валится на спину, выставляя на всеобщее обозрение свой пушистый розовый живот, но при этом лежал на одеяле параллельно телу Ронни. Казалось, кот вполне счастлив, только и ждет, когда его усадят на кровать. Спрыгнуть оттуда сам он не мог: кровать была очень высокой, а задние лапы у животного не отличались силой.

Кот сопровождал мужа и в гостиной, когда я занималась домашними делами или работала наверху за компьютером. В кресле Ронни места для Тоби не было, а на коленях он сидеть не хотел, поэтому просто дремал на соседнем диване или в одном из двух кресел.

Кот стал истинным компаньоном мужа – другом, в котором тот так нуждался. Через год я узнала, что Ронни с удовольствием фотографировал его на свой iPad.

– Тоби – настоящая сиделка, – сказал мне муж. – Он развлекает меня, с ним весело, мне нравятся его проделки, движения. Так приятно иметь рядом кота, за которым всегда интересно наблюдать.

К этому времени Ронни уже чувствовал себя настолько плохо, что не хотел принимать гостей, за исключением двух наших соседей.

– Я не хочу, чтобы меня видели таким, – говорил он. – Хочу запомниться живым и полным сил. Если ты кого-нибудь притащишь, я просто закрою глаза и не буду разговаривать.

Ронни стыдился своей слабости и болезни, с которой не мог справиться.