Рыжик (СИ)

Как оказалось, данное чудо народной архитектуры "заколыбало" не её одну. Юлька тоже активно обрабатывала завхоза на предмет свалить в село. Данило Петрович вальяжно отбрыкивался и, наконец, не выдержал:

- Николаич! Ну где там твои с трактором?!

- Та несуть... - уже привычно отмахнулся старик, но завхоза это не удовлетворило.

- Несуть, несуть!! Сколько можно! - взорвался он. - Они что там, из столицы его прут?!

Дед сначала опешил от такой заявки, а потом даже обиделся:

- Яко "столиц"?! Шо пруть?! Я ж руським язиком кажу - НЕСУТЬ!

Молодёжь в обалдении только головы поворачивала от одного к другому. И вдруг у Люды в мозгу словно что-то щёлкнуло. Она подняла расширенные от удивления глаза на кипящих возмущением старших и вдруг совершенно неуважительно прыснула в кулак.

- И чё смешного?! - взъелся было на неё Данило Петрович, но Люда уже махала успокаивающе рукой:

- Не-не... Я не о том...

- А о чём? - подозрительно нахмурился завхоз.

- Ну-у-у... "несуть" - "не" и "суть"... "СУТЬ", понимаете?

Завхоз тяжко задумался, но в конце концов и до него дошло:

- О! Так чё, трактора не будет?!

- Так я жж казав, шо НЕ СУТЬ! - подтвердил дед Никола.

- Облом... - констатировал Олежка.

Коллектив обрадовано заёрзал, словно решив давнюю и жуткую загадку, а Данило Петрович обернулся к подчинённым и решительно постановил:

- Ну, если так, ночевать будем здесь!

Люда резко перестала хихикать.

- НЕТ! "НЕТ!" - в один голос вскрикнули они с Миклухой, а Юлька, уже предвкушавшая пасторальный уют сельской хаты, только жалобно проблеяла: - Может не на-а-адо?

- Это ещё что за разговоры! Вы геологи, или жабы парагвайские?! - танком попёр на оппозицию завхоз.

- Та де ж, пане начальнику, ту можна ночувати! - аж затрясся дед Никола. - Та йдть до села! Та нхто вам вашу ауту не возьме!

- Угу... - выразительно покивал завхоз, явно вспоминая толпу народа, набежавшую после аварии. - Лучше перебдеть, чем недобдеть - вещь всё-таки дорогая...

Глянув на это перекошенное ответственностью лицо, Люда поняла, что отговорить его не удастся. Но тут ей в голову пришла светлая мысль:

- Так давайте кого-нибудь оставим! Подежурить, а?

- Кого? - обернулся к ней завхоз и, под его подозрительным взглядом, Люда не решилась прямо в лоб сказать, кого именно. Зато решилась Юлька.

- Так вы и оставайтесь, Данило Петрович, а мы в селе переночуем! - радостно сообщила она, а Люда с Олежкой посмотрели на неё с уважением. Но у завхоза были другие аргументы.

- Ага! А если что, отвечать потом кто будет?!

- В смысле - "если что"? - удивилась Юлька.

- В смысле - ЕСЛИ ЧТО! Знаю я вас, молодёжь!.. - многозначительно постращал глазами завхоз, а Юлечка вдруг покраснела и смутилась.

- Ну, так может кто-то другой? - с надеждой предложила она и все взгляды, не сговариваясь, сошлись на Олежке.

- А чё сразу я?! - немедленно "вспух" тот.

- М-да, не вариант... - согласилась Люда с таким выражением, что Олежкино благородное негодование тут же обратилось на неё. И за что бы это?

- Ну так, сами видите... - "добил" парня завхоз и закруглил дискуссию: - Остаёмся все! Не сахарные, не растаете.

"Ммм-мамочки..." - вздохнула Миклуха, но ни она, ни Люда другого варианта не видели и с завистью проводили взглядом деда Николу. Старик, едва коллектив пришёл к согласию, заоглядывался, типа - а не пора ли, и начал кряхтя подыматься.

- Ну, то щстя вам, здоровля, багацтва...

- Дедушка! - проснулась Юлька, пребывавшая в лёгком трансе от перспективы ночёвки в лесу и с надеждой уставилась на старика. - Вы что-то говорили, что каждый тут знает!.. Ну, чтобы в Око не затянуло?

Дед серьёзно задумался, покрутился, покряхтел ещё и выдал со странной интонацией:

- Та може брешут люди...

И ушёл.

Когда дверь за ним закрылась, стало заметно, что щели меж досок перекрытий, сперва сиявшие в полутьме, за прошедшее время основательно посерели. Несчастливые "путешественники", оставшись один на один с непонятной и, по рассказам, даже опасной природой, поглядели на сгустившиеся сумерки и ощутили себя очень неуютно. Все потерянно молчали, не зная, что дальше делать. И вот когда даже Люда начала поддаваться общему унынию, когда темнота, казалось, начала обволакивать каждого, когда надежда, что снова наступит день и будет светить солнышко, начала казаться несбыточной мечтой, вот тогда, словно герой-спаситель в ореоле славы поднялся завхоз...

ОН встал - упрямый, ОН поднялся - могучий, ОН обвёл притихший в растерянности коллектив орлиным взором! И коллектив доверчиво воззрился на него - возвышенного властью и умудрённого опытом, - ожидая судьбоносных решений. И ОН вобрал обширной грудью пыльный воздух старой колыбы и... вдруг громогласно чихнул.

Все аж подскочили от неожиданности. А завхоз чихнул от души ещё раз, пожелал сам себе здоровья и тогда только провозгласил: