Антон поднял голову и изумился – Трясовиц более не было, но на кровати сидела старушка в черном одеяние, облокотившись на деревянную клюку. Это была она – та, что приходила вечером. Она говорила о своих проблемах и болезнях, что муж умерший зовет ее во снах, а Яромир дал ей пастушьей сумки и мяты18, сказав, что только это сможет ей помочь отогнать мир Нави19.
– Ты обманул меня, – продолжала старушка – ты пошел против Прави. Быть может вы думаете, что эффект плацебо20 не чего не значит – но дома, после ваших травок, я уснула крепким сном и в страшных судорогах…
– Я не понимаю. – Вытирая слезы, пробормотал экстрасенс.
– Видно аллергия на пастушью сумку убила меня – ты убил меня! – Больно ткнул пальцем призрак, в лоб медиума.
– Но вы же только что ушли, а живете в Екатеринбурге. – Щеки горели, лихорадочные чувства одолевали тело. Он пытался еще найти разумное объяснение, хоть чему-то из происходящего.
Старушка рассмеялась, и смех был похож на тот, что лился из шишиги.
– Там нет времени… – продолжала она, но Яромир уже не слышал ее, и не понимал ни чего. Что-то охватило его душу – он кинулся к старушке с неистовой злобой – схватив за горло покойницу, Антон душил ее. Старушка кряхтела, выпуская слюну пеной, наконец, губы посинели, и вывалился, изо рта, ее опухший язык.
В сенях что-то грохнуло – послышались шаги и голоса. Дверь со скрипом отварилась. В дом вошли полицейские во главе с капитаном. Видя действие, нарушающее закон, капитан решил его предотвратить. Лишь шагнув к душегубу, полицейский задел комод, и хрустальный шар упав на пол, разлетелся на тысячи мелких кусочков. Тело Антона накрыло покойницу, он зарыдал, но не от содеянного, а от разрушенного его инструмента, капитаном.
– Как же я буду работать теперь? – Повторял он. – Вы знаете, какой дорогой нынче хрусталь?
Троица в форме МВД, недоумевающее смотрели на то, как безумие брало верх, над молодым, но уже ослабшим сознанием. Они приехали на подозрение о мошенничестве, а застали убийство.
Когда Николаева Антона Валерьевича выводили во двор, он увидел, что сумерки лишь зачинали в просторах – как давеча, когда духи к нему только начинали приходить. Но, все же, экстрасенс был рад, что более не будет его в этом доме.
Так Агафуры21 пополнились еще одним пациентом.
ЖИЗНИ ВОПРЕКИ
Леонид открыл глаза.
Голова шла кругом, уши заложило. Горечь подобралась к горлу. Осколки мокрой земли, поднятые взрывами гранат, падали на лицо.
Небо затянуло тучами. Дождь вымочил одежду, но лишь треск под каской обращал на себя внимание.
Слух снова напомнил о себе. Казалось, что вокруг нет ни чего, кроме грохота, скрежета траков и звонких хлопков винтовок.
Вблизи, прямо над лицом, пролетели самолеты, с красными звездами на крыльях. Земля задрожала, с оглушительным криком в себя – это бомбы достигли цели.
– С тобой все в порядке? – Хриплым голосом поинтересовался мужичек в фуфайке. Он был похож на Женьку, но постаревшего и уже с серебром в волосах.
– Евгеша, ты?
Мужичек с темным израненным лицом, улыбнулся.
– Ну, значит пришел в себя. Давай – подымайся. – Протянул руку состарившийся друг. – Надо добить гада – потом разговоры.
– Ты так постарел, – не унимался Леонид, поднимаясь на ноги.
– А ты что – помолодел? Шестой десяток, а ведешь себя, как мальчишка.
Старый друг сунул Леониду винтовку и ринулся вперед с криком:
– За родину, за Сталина!
Выстрел, другой и люди в серых одеждах падали на землю.
Мимо бежало с десяток мужчин разных возрастов. С гулким «ура», они проносились мимо, стремясь за Женкой, к разрушенному взрывами и снарядами остову высотного дома.
– Иваныч, – крикнул один из них на ходу – ты чего? Бей фрица! – И толкнул плечом Леонида. – Ура-а… – голос молодого парня оборвала пуля, выпущенная из окна первого этажа дома.
Недолго думая, Леня вскинул винтовку, нажал на спусковой крючок и серая пилотка, неизвестного стрелка, слетела с окровавленной головы.
Леонид бежал, бежал туда, где у входа уничтоженного подъезда стоял, оглядываясь по сторонам, «старый» друг. Там уже собралось еще четверо в выцветших телогрейках, из зеленого к серо-желтому цвету. Мужчины зашли внутрь остова дома – выстрел, другой, очередь… и вот Евгеша машет Лене рукой.
Леонид спешил, но грязь, арматура и переломанный кирпич, словно цеплялись за ноги. Почти у самого входа в остов, проволока обняла лодыжку и повалила Леньку на горячую от смерти землю. Что-то пролетела над головой, свистом заложив уши, шлепнулось у столба на углу, некогда дома, и заворчала взрывом.
– Стихло. – Произнес Евгений, когда на пороге появился Леня. – Скоро начнут.