С черного хода

– Я иду на побережье… – я не нашелся что сказать в ответ на претензию и просто проигнорировал ее. – Вам предстоит здесь продержаться до утра. Этого быка я забираю с собой.

– Бросаешь, значит, – сделала вывод Катарина.

– Фрекен Гедин? – Я так и не понял, шутит она или говорит всерьез.

– Шучу, товарищ Алекс. А то и меня сейчас бить начнешь. Да шучу, шучу, не кривись. Я думаю, ты правильно поступаешь. Но мы тебя будем ждать с победой. Подставишься там, можешь не возвращаться. И я не в восторге от этой идеи, хотя и понимаю ее.

В ответ я просто промолчал и стал собираться. А что тут скажешь. Не люблю патетики. Накинул на себя портупею и подвесил к ней пару двойных подсумков с магазинами к трофейной винтовке. Так, что еще… кинжал и «люгер» на месте… «Маузер»?.. «Маузер» не беру. С патронами к нему уже проблема. Меньше магазина осталось. Перевязочный пакет в кармане, фляга с водой на поясе, фонарик тоже. Как бы и все.

– Подъем, Урмас, пора тебе амнистию зарабатывать… – я пропустил вперед мужика и, на ходу жуя брусок пеммикана, из запаса первой необходимости, направился в лес.

Но не дошел. Перед отправкой пришлось оттащить трупы в расщелину. Падальщики… пока мелкие крыски, но мало ли кто набредет, твари здесь выдающиеся…

Глава 14

– Черт, черт… твою дивизию… – я опустил руку в ледяную воду, стараясь хоть немного ослабить дикую жгущую боль. – Да что же за напасть. Крапива долбаная…

К фиорду добрались сравнительно нормально, правда чуть сердце не выпрыгнуло по пути от страха. Выскочили на полянку, где паслись… мля, я даже не могу описать этих уродин. Бегемоты с рогами, шипами, бивнями и всякой подобной хренью, да и еще и мохнатые уроды. Сука и размером с ЭМку… Благо что мирные оказались… ну как мирные. Сразу жрать не стали, а просто заревели, как паровозы, сбились в кучу и дали нам свалить подобру-поздорову. Благородные, мля…

А потом стая здоровенных полосатых крыс, размером с овчарку, гнала нас метров пятьсот, но тоже по-божески. Шипели тварюки, не отставали, но и напасть не решились. К нашему счастью.

И в завершение всех приключений, уже перед самым спуском с плато, мы влезли в какие-то заросли… крапива – не крапива, но жжется так, что сдохнуть от боли можно. Я только руку опалил, а придурок Урмас так обжегся, что целиком в речушку залез…

– Ты живой там?

– Ж-живой… – простучал зубами эстонец. – Только х-холодно…

Это правда… после плато на побережье холодно как в Антарктиде. Вон в распадках снег лежит еще.

– Твою мать, сейчас зима или что?

– В-весна… май месяц… Здесь, как на Земле, год длится двенадцать месяцев, только в декабре всего пятнадцать дней. Эт-то здесь на острове тепло… в-вулкан землю греет, а на м-материке морозы под с-сорок зимой… Но океан не замерзает… течения теплые…

– А летом как у вас?

– Л-летом т-тепло. Плюс тридцать бывает даже иногда… На юге, говорят, теплее, но туда пока только экспедиции отправляют. Дальше султаната пока еще ничего не освоено.

– Млять, география… Сколько еще до фиорда?

– Вот по этой речке метров восемьсот и водопад… к-как раз вниз… Метров пятнадцать. Но спуститься м-можно. Троп много. Там еще кедровая роща растет, н-не заметят.

– Вылезай давай… – я с облегчением вздохнул, ледяная вода почти успокоила боль. – Вылезай, сказал, идти надо, замерзнешь на хрен.

Верзила выбрался из воды и опять умоляюще посмотрел на меня:

– Не убивай, а… п-пусть в Жуков, на каторгу, только не убивай.

– А что там страшного в этом Жукове?

– Посад Жуков – это самая страшная каторга на Терре, – объяснил Урмас и невольно вздрогнул. – С большим сроком выжить нереально. Все надзиратели – монголы, калмыки и буряты, самые настоящие звери. А начальница каторги – садистка казачка. Ее еще называют мадам Шпицрутен. Это шомпола такие…

– Казачка?

– Ну да… казаки – хуже монголов. А она… – Урмас не договорил и неожиданно пустил слезу.

– Посмотрим? Ты девку насильничал?

– Да н-нет… нет… она подтвердит… – запричитал Урмас. – М-меня моя Марта дома ждет. Свадьбу на июнь запланировали… Мне вот этой науки на всю жизнь хватит…

Эстонец выставил вперед опухшую руку, обмотанную тряпицей.

– Не плачься, переломов нет, если все закончится нормально, вправлю… или пристрелю на хрен. Вперед, сказал… Стой. А как называются в этом самом Российском Союзе органы безопасности?

– МГБ, – ответил Урмас, потом в ужасе закрыл себе рот и даже огляделся по сторонам.

М-да… уже по реакции вижу, что достойная организация. Ну-ну… будем посмотреть…

– Во оно как?.. – прошептал я и убрал бинокль в чехол.

М-да… предусмотрительные разбойники торчали на своей шхуне, стоящей на якоре примерно в пятидесяти метрах от берега. К ней же была пришвартована яхта. И, откровенно говоря, я не знал, что делать. Лезть в воду совсем не улыбалось. По аналогии с сушей в ней могли водиться вовсе уж невиданные твари.