С чистого листа 2

— Ты уже не в Канзасе, Элли! Там не так, как в Штатах. Ты должен согласиться на контракт на работу на протяжении нескольких лет, так что ты привязан к месту. Я отработал пять лет.

— Это очень строго, или что? — переспросила Мэрилин.

— Ну, и да, и нет. Я был в Дахране, который расположен в восточной части страны, рядом со всеми нефтяными месторождениями. Живешь в лагере, нечто вроде огороженного стенами города, в котором живут только иностранцы, ну, по большей части иностранцы. Это чем-то похоже на проживание в обычном американском спальном районе. И зарплата очень, очень хороша! На школу хватит, и еще можно накопить на пенсию или колледж.

— Ладно, звучит неплохо.

— Да, но все может быть странно. Ты в этом огороженном лагере, почти как в тюрьме. За этими стенами все исламское, женщины не могу водить, у тебя никаких прав, и никто особо не поддерживает Америку. Внутри стены все прикидываются, будто они свободны, но выпивку приходится переносить тайком, и если тебя поймают, тебя наверняка депортируют после порки. Все живущие в этом лагере гонят самогон и делают свой алкоголь. Это как тюрьма, только это одна из самых шикарных тюрем, о которой ты когда-либо слышал. Моя первая жена не выдержала этого, развелась со мной и улетела домой.

— Ну, это хреново, — сказал я.

— Тогда я тоже так подумал. И все-таки, я застал ее… — он прервался, бросил взгляд на детей, и закончил, — на месте преступления, если вы понимаете, о чем я. Это не спасло ситуацию.

— Полагаю, и не могло, — Мэрилин недоуменно смотрела на меня. Я же только сказал: — Подающие маленькие, а ушки огромные. Объясню позже.

Чарли услышал часть из сказанного.

— Вы были подающим в бейсбольной команде? — я закатил глаза и позволил Марти отразить это самому.

— Я на самом деле рад, что не был там в прошлом году. Дахран был бы целью номер один для Саддама Хуссейна, если бы он двигался на юг из Кувейта. Все, что ему было нужно, находилось вдоль восточного побережья, все нефтяные поля и заводы. Он бы еще и взял всех этих западников и использовал бы как живой щит, — скзаал нам Марти.

Я понимающе кивнул:

— Это было бы очень хреново. У меня есть товарищ, он все еще служит. Он был в артиллерии, как и я, но он командовал ракетным батальоном во время «Бури в Пустыне». Он сказал, что само место там было просто жарче, чем поверхность Солнца!

— Так и есть!

После ужина мы пошли в мой кабинет, и я показал ему некоторые фотографии на стене. Он уже слышал часть про миллиардера-инвестора, но это совсем другое, нежели видеть меня и Билла Гейтса, подписывающих бумаги. У меня было несколько фотографий Билла и Майкла Делла, и, конечно же, была памятная доска о вручении мне Бронзовой Звезды. Одна из более-менее свежих фото была с президентом, и еще одна была с губернатором Мэриленда, Уильямом Дональдом Шефером. Он был замечательный малый, он карабкался по демократической машине Балтимора, шестнадцать лет пробыл на посту мэра Балтимора, и сейчас был на втором сроке в качестве губернатора. Очень популярный парень, и даже Республиканцы были с ним учтивы.

— Что все эти фотографии делают здесь? — спросил Марти. — Тебе нужно держать все это в своем офисе в Вашингтоне.

Я пожал плечами.

— Никогда об этом не задумывался.

— Боже, Карл! Люди в том здании не могут сделать и половины того, чем ты занимаешься регулярно. Ты думаешь, что Мишель или Гингрич могут взять и позвонить Биллу Гейтсу? Им в лучшем случае повезет руку ему пожать при встрече. У тебя же здесь и награда за героизм. В понедельник вези все это в свой офис в Вашингтон!

— Ну, ладно, если думаешь, что так будет лучше.

— В Вашингтоне власть в восприятии. Если люди там будут думать, что у тебя есть власть, то она у тебя есть.

— И все же почему бы тебе не работать на меня? Ты можешь научить меня всему этому. Ей-богу, кому-то нужно это сделать! — ответил я.

Марти улыбнулся:

— Я не могу позволить себе работать за государственную зарплату.

— Деньги! Что же случилось со стремлением помочь своей стране?! — поддразнил я его.

— Да, деньги! Патриотизм за меня ипотеку не выплатит.

— Тебе нравится покупать и продавать конгрессменов? — спросил я. — Этим ты хочешь заниматься, когда поднимешься?

Марти ответил косой улыбкой.

— Нет, но и что с того. Карл, я не хотел бы тебе этого говорить, но здесь ты пал еще ниже. Помнишь, когда мы сидели в той тюрьме во Флориде за то, что спали на пляже? В общих чертах у наших сокамерников была планка выше, чем у большинства Конгресса.

— Ну, это я знаю. Они по большей части юристы, так?

Марти показал мне средний палец:

— И тебя туда же, дружище.

— Марти, я могу не знать правил, но я знаю людей и политику. Ты можешь делать все, что захочешь, если можешь это оплатить. Я могу заплатить за множество вещей. Не можешь выжить на государственную зарплату? Тогда почему бы мне не нанять тебя напрямую?

— Потому что государственные работники не имеют права подрабатывать или получать деньги от кого-то еще. Мы оба тогда сядем.