С чистого листа главы 1-99

Заключив много лет назад договор с КПОЗ, я совершил ошибку. Нет, Армия не собиралась вести затяжных боёв. Но это не значило, что я не мог в них угодить. Сандинисты захватили Никарагуа и стали занозой в заднице для всего региона, особенно для дядюшки Сэма. Мы решили, что показать свою силу будет хорошей идеей. Нам было поручено привести в исполнение операцию «Южный Щит-81», совместную учебную миссию армии Гондураса и 82-й Воздушной Дивизии. В частности, целевая группа батальона была направлена в Гондурас с целью поднять флаг и принять участие и тренировках и военных играх.

Это всё было необычным событием. Но 82-я всегда находилась в боевой готовности, и а парашютисты – народ гибкий. То, что вещи путаются и смешиваются – практически часть службы, и ты учишься с этим жить. В этом случае туда летел батальон десантников, 1-й из 505-й вместе с их батареей из 319-й Воздушной Артиллерии; они и составляли целевую группу. Также с нами были отряд боевых инженеров (Компания Чарли, 307-я Инженерная), взвод Стингеров (Батарея Чарли, 3-я из 4-й ПВО Дивизии) и даже военная полиция из 82-й Компании. Местный наряд в Панаме, 193-я Пехотная Бригада, предоставляла мобильный полевой госпиталь, эскадру вертолётов Cobra attack и эскадру Hueys. С нами даже летел командир бригады, т. к. это была крупная операция.

И угадайте, какая батарея из 319-го должна была провести 3 месяца в Латинской Америке! Угадайте, чья жена не была счастлива! Мэрилин была уже 7 месяцев как беременна и 9 с лишним как стерва. Я не собирался в Гондурас! Я собирался в госпиталь, где она должна была родить моего ребёнка! Она собиралась разводиться! Она ненавидела меня, батарею, батальон, полк, бригаду, дивизию, армию, снова меня и так далее по кругу! Думаю, меня она ненавидела вдвое больше. Насчёт развода я не беспокоился. Она никогда бы не сумела вовремя найти адвоката и подготовить бумаги на базе (федеральная собственность), к тому же, я был уверен, что существует закон «Дорогой Джон» времён Второй Мировой, согласно которому, она не может развестись, пока я не вернусь домой. К тому же времени, надеялся я, она сменит гнев на милость.

Я лично присутствовал на родах всех трёх своих детей в прошлой жизни, и заявляю, что чудо рождения – не так прекрасно, как его рисуют. Мой отец придумал лучше – он выкурил целую пачку в комнате ожидания, читая «Поле и поток». Мы были поставлены в известность о развёртывании в понедельник, 31 августа, и большую часть недели я провёл в батарее, за подготовкой. Там было спокойнее!

Этим летом моя жизнь в батальона заметно ухудшилась. Лейтенант-полковник Буллер стал полковником Буллером и был переведён в Брюссель от НАТО. Его преемник, лейтенант-полковник Моррис, не был моим поклонником. Я подозревал, что если мой парашют над Гондурасом не раскроется, он не будет огорчён.

Нет, проблема была личной, и её было никак не исправить. Лейтенант-полковник Моррис принёс с собой прозвище, «Могучий Мышонок», и не без причины: его рост был всего 5,7. Трое командиров батареи были: капитан Миковски, 5,8, капитан Борисовски, 5,10, и я, 5,11. Он невзлюбил нас всех троих – пропорционально нашему росту! Могучий Мышонок собирлася сделать нас лучше и решить все наши проблемы, какие бы то ни было, и, кажется, чем выше мы были – тем больше у нас было проблем. Миковски мог немного присесть и избежать их, но мы с Борисовски были в заднице! До Силла оставалось ещё 3 месяца, и я был счастлив провести их в чужой стране. Борисовски оставался с проблемой в одиночестве и, вероятно, к нашей следующей встрече стал бы капралом. Я же просто радовался, что Буллер перед своим уходом успел утвердить моё назначение в ККВУ.

Хуже всего было то, что дивизия решила, будто наши гондурасские союзники оскорбятся, если артиллерийской батареей будет командовать простой старший лейтенант. Нет, это должен был делать только капитан, так что моё повышение было передвинуто вперёд, под громогласные возражения полковника Морриса. Чертовски хорошо, что сразу после развёртывания я уезжаю в Форт-Силл!

Так что в воскресенье мы загрузились в Герки и в понедельник утром высадились в зоне Ла Паз в Гонударсе. Если бы не тот факт, что командир батальона держал над моей головой топор, а Мэрилин его точила, это было бы, наверное, даже приятно. Мы разместились на военном аэродроме близ Тегусигальпы. Рядом находились ЦРУ и Спецназ, вероятно, делая то, что им не следовало бы делать в соседнем Никарагуа, но мы не имели к ним никакого отношения. Мы много времени обучали и тренировали гондурасскую армию, и работали с их десантными батальонами, но это не всё. Был развёрнут также полевой госпиталь – и он лечил даже гражданских, в знак доброй воли. Hueys остались позади, поскольку армия переходила на Blackhawks. Инженеры были развёрнуты по всей округе, помогая строить дороги и мосты.