С чистого листа главы 1-99

– А как насчёт ребят из двух других компаний? – я был слегка запутан, потому что обычно сержант огневой поддержки был вторым человеком в отряде и брал на себя управление в экстренной ситуации.

– Уже улетели, – пожал плечами полковник. – Кроме того, я хочу, чтобы это был офицер, ведь мы делаем это вдвоём с гондурашками.

– Что ж, выбор оставался невелик. В каждой пехотной роте есть артиллерийский наблюдатель, либо приписанный, либо назначенный, и их регулярно тренируют артиллерийские офицеры. Единственными доступными были я и мои лейтенанты.

– Остаёмся только я и мои парни, – пожал я плечами.

– Я так и думал, – согласился полковник. – Выбирай.

Я усмехнулся Доновану.

– Почему бы и нет, чёрт побери? Я сделаю это. Давайте поглядим, как Макс справится с батареей в моё отсутствие, – я хотел выступить наблюдателем. Это работа для любого салаги, а не командира батареи, но Максу нужно было порулить батареей самостоятельно. Если ты это был настоящий бой, я бы пожертвовал младшим лейтенантом и взял батарею на себя, – Это будет мой последний прыжок перед уходом из дивизии. Время тряхнуть стариной!

– УРР-РА! – ответил лейтенант-полковник Вилкокс, и мы с Бобом засмеялись. Он поглядел на капитана Донована и спросил:

– Что-нибудь ещё?

– Не-а.

– Тогда валите отсюда к чёрту.

Мы с Бобом встали и вышли. Я последовал за ним туда, где была расквартирована его компания, и прошёл в его кабинет, он же спальня, где мы обсудили планируемое развёртывание. Оно было во вторник утром, на следующий день, и мы прыгали с гондурасских самолётов, тогда как гондурасцы прыгали с предоставленных нами C-130.

– У гондурашек есть Герки? – спросил я Боба. Мне на глаза не попадался ни один C-130 Hercules без маркировки ВВС США, но, возможно, на другой базе они и были.

– Полагаю. Я не видел их, но должны быть. Может, у них есть какие-то C-123 Providers. Они похожи на 130-е, но меньше на две трети. Хотя все характеристики такие же.

– Думаю, завтра мы это узнаем, – ответил я. Затем я отправился сообщить Максу и батарейному сержанту, что теперь они сами по себе. Я даже не собирался им помогать. Я лишь сказал им, что только что погиб после того, как мог парашют не раскрылся, и теперь они должны сделать всё сами. Старший сержант батареи был довольно новым; пришло время взглянуть, насколько они созрели.

Что ж, на следующий день мы и узнали! В середине утра у расположения Компании Чарли показалась колонная пожертвованных нами полуторок. Я уже был здесь со своим снаряжением. Мы с Донованом с любопытством глядели на грузовики; казалось, что их не хватит для всех людей и их снаряжения. Их и не хватило. Мы загрузили всё, что влезло, и направились в дальний конец поля, где были развёрнуты гондурасские ВВС.

План состоял в том, что американские ВВС сбрасывают гондурасских десантников, а гондурасские ВВС сбрасывают Компанию Чарли. Предполагалось, что прыжок будет ещё до полудня, но всё шло очень медленно. Теперь было похоже, что он совершится в лучшем случае поздним вечером.

С момента, как остановились наши грузовики, всё становилось только хуже. Мы дошли до угла ряда ангаров и нашли свои самолёты. Нет, гондурашки не использовали C-130. Нет, они не использовали C-123. Гордостью Гондурасского воздушно-транспортного флота были четыре сияющих C-47! Должно быть, мы отдали их им сразу после Второй Мировой.

– Это то, о чём я думаю? – спросил я, глядя на винтажные самолёты.

– Это не могут быть они! – ответил Донован.

Парни высадились с грузовиков, и теперь смотрели так же, как и мы. Сержант Компании, сержант первого класса, подошёл к нам и спросил:

– Это по-настоящему, сэр?

– Искренне надеюсь, что нет! – ответил его капитан.

– Мой отец, должно быть, высаживался с одной из таких штук в Нормандии! – сказал сержант. Его имя было Хайтауэр, и он был старшим парнем в Компании, ему было 32. Он ещё застал Вьетнам, как и Боб Донован.

– Мы уверены, что не забрели по ошибке в музей старых самолётов? – заметил я.

В этот момент рядом затормозила пара джипов. Первый был полон гондурасских офицеров, аж светящихся, очевидно, из гордости за свои антикварные самолёты. За ними следовал лейтенант-полковник Вилкокс, в таком же сильном ужасе. Проигнорировав лопочущих гондурашек, мы с Доновавом и сержантом Хайтауэром подошли к полковнику Вилкоксу. Отослав водителя, мы поговорили вчетвером. Ладно, мы с Хайтауэром просто случали, пока говорили Вилкокс и Донован.

– Вы что, шутите? – спросил Донован.

– Я сам только что узнал! – в ужасе ответил командир батальона.

– Полковник, мои бойцы никогда не видели этих штук, не говоря уже о том, чтобы прыгать с них! Они даже не знают, как из заводить! – от линии самолётов раздался громкий стук, и мы увидели, как механик стучит гаечным ключом, и из двигателя одной из гондурасских пташек бьёт струя чёрного топлива.

– Я знаю!