С чистого листа главы 100-165

Мы оба были измотаны к тому времени, как приехали домой, но отдохнуть нам не довелось. Почти сразу же меня спросили о том, где я хочу установить коммуникационный бункер.

– Простите? – переспросил я агента Секретной Службы.

– Для коммуникационных фургонов. Их два, плюс вышки. Мы не думаем, что вы бы хотели ставить их на передней лужайке, так сказать.

Я взглянул на жену и пробурчал:

– Ну и ну!

Она выглядела измученной, так что я отвел этого малого наружу и указал на поле с другой стороны от посадочной площадки. Затем я посмотрел в другую сторону, и заметил расчищенный участок в лесополосе через дорогу, которой я владел, и этого участка до этого там не было.

– Что там происходит?

– Фургон охраны.

– И вы это на постоянную основу делаете? – спросил я.

Он ответил, покачав головой:

– Мы не настолько сумасшедше. Никаких подвалов или чего-либо подобного. Они будут усажены в сплошном фундаменте. Когда вы покинете Белый Дом, мы можем просто все разобрать и увезти.

Оставив меня с новыми бетонными украшениями на лужайке. Я со смирением вздохнул.

– Полагаю, то же самое будете делать и в Хугомонте тоже?

– Это где? Я только знаю, что нам нужно сделать такое и на Багамах.

– Наш участок на Багамах называется Хугомонтом, – сказал я ему.

– О. Да, сэр, и там тоже. Но это будет другая команда.

– Да поможет Багамам Господь! Они наверняка объявят меня нежеланной персоной к тому времени, как это сделают! – и я побрел обратно в дом и рассказал Мэрилин, что происходит.

Честно говоря, разрушения они свели к минимуму. Еще с того самого первого дня после выборов, когда мне попался особенно противный и наглый агент, которого отправили в Ном в штате Аляска или куда-то на север в те места, Секретная Служба в общих чертах стала намного вежливее со мной. Ладно, был еще тот мудила на вице-президентском самолете, но тогда странным был весь день с самого начала. Некоторые из процедур были просто обновлением различных штук, которые были установлены, когда я стал вице-президентом. Тогда они заменили нашу телефонную сеть и интернет-провода, и также усилили охрану. А теперь в качестве президента я получил еще больше.

Я все дождаться не мог, когда они установят противовоздушные ракеты! Это не шутка. Я краем уха услышал, что кто-то упоминал батарею I-НАWК, но они не могли придумать, как ее спрятать, и обсуждали вместо нее использовать Стингеры. Здорово!

У меня на участке было десять гектаров вокруг дома, и еще около четырех через дорогу. И я задумался, а хватило ли бы на все это места!

А еще за выходные мне пришлось разбираться с нелепым случаем расизма. Это начинало закипать еще с начала недели, но все эти поминальные церемонии удерживали меня от того, чтобы подобающе с этим разобраться. Все началось в понедельник на похоронах Харлана, когда во время траурной речи я в общих чертах сказал, что «я был на верхнем ярусе, а Харлан был подо мной». Священник Эл Шарптон выговаривал меня за это с тех самых пор за очевидное проявление расизма, и как черные были ниже меня!

Когда Ари Флейшер рассказал мне об этом, я только смог, что уставиться на него, не веря своим ушам. Наконец я смог заставить свой мозг заработать и спросил:

– Ты что, шутить сейчас?!

– Я предельно серьезен, мистер президент.

– Ари, нам наши места назначили. Я ничего не выбирал, иначе бы взял себе нижний ярус! Ты меня сейчас разыгрываешь, что ли?!

– Он также заявил, что ваша позиция относительно гроба означала нечто унизительное. Что именно, я и сам не понял.

Я снова на него покосился.

– Нас там было шестеро, и я был в середине слева. У меня плохо с коленом, и если бы я уронил гроб, парни впереди и позади могли бы его подхватить. Это нелепо.

– Элу Шарптону не нужен смысл. Он всего лишь хочет, чтобы его имя услышали. Он думает, что он следующий Джесси Джексон и Мартин Лютер Кинг-младший в одном флаконе.

– Черт! Ладно, если тебе нужно что-то высказать, просто скажи, что места были распределены так, и больше это ничего не означало. Господи Иисусе! Мне тут президента хоронить нужно, а этот мудак думает, что сейчас самое время выступать! – сказал я ему.

Ари выступил с подобающим заявлением, но это Шарптона не заткнуло. Ему нравился звук собственного голоса, и факты на него не действовали. Все дошло до точки в то воскресенье утром на «Встрече с прессой». Тим Рассерт, которого я знал уже четыре года, пригласил Шарптона на ранний отрезок, а в качестве оппонента достал уже ушедшего в отставку генерала-майора Джонатана Буллера. Мне потребовалось около секунды, чтобы узнать его, а потом до меня дошло, что генерал Буллер был моим командиром батальона, когда я командовал батареей Браво. Хотя любопытно было то, что Буллер, который был отличным командиром батальона и который продолжил подниматься в звании, был черным, как туз пик. Это никогда не имело для меня значения, когда он был еще подполковником Буллером, а я был младшим лейтенантом Бакмэном. Он приказывал прыгать, а я уточнял, как высоко. Как они его нашли, я не пойму никогда.