С чистого листа главы 100-165

Я спал допоздна, и Джош с писаками составили для меня речь. В половину восьмого Ари собирался показать меня в эфире. Ари не был в цепочке тех-кто-в курсе, но он бы понял, и я не рассчитывал на долгую речь. Это было бы наполовину патриотичным бла-бла, и наполовину реальной информацией. На самом деле это не было бы честно ни для кого. Американцы были злы и напуганы, и до сих пор не казалось, что их правительство хоть что-нибудь делает насчет той катастрофы, в которой погибло три тысячи двести их сограждан. Они хотели, чтобы что-то было сделано, и лучше рано, чем поздно. Добротная речь и четкое действие помогли бы моим согражданам восстановиться.

Минди и штат знали, что я занял этот день для чего-то критичного, и что меня не стоит подписывать на множество всего. До сих пор мы держали операцию в строжайшем секрете. Джош знал, что происходит, но Ари было только сказано, что ему нужно достать для меня время в эфире. Я в шортах цвета хаки и в футболке был в своем кабинете в десять. Тогда же я и попросил Джоша, Ари и Мэтта Скалли прибыть в мой кабинет. Мэтт Герсон в это время был за городом на длинных выходных, которые он заслужил.

После того, как они вошли, я спросил:

– Джош, есть что-нибудь новое насчет операции?

Тогда Ари вмешался и спросил:

– Какой операции, мистер президент? – я удивленно на него взглянул, и он продолжил: – Недавно мне задали вопрос из Wаshingtоn Роst, что-то о необычных взрывах или чем-то происходящем в Афганистане. Все было не очень ясно, но там точно что-то произошло.

Я с легкой улыбкой спросил:

– И что ты им сказал?

– Что я не знал, о чем он говорит. Что происходит, мистер президент?

Я взглянул на Джоша:

– Ну, похоже, что безопасность здесь иногда работает.

Он фыркнул в ответ. Остальным же я сказал:

– Вот поэтому вы здесь, и вот почему мне нужно выступить сегодня вечером. Вчера около полуночи по нашему времени мы запустили парочку бомбардировщиков и подорвали парочку целей в Афганистане. Тамошняя террористическая группа, называемая Аль-Каидой, вместе с афганским правительством Талибан, стояла за атаками одиннадцатого сентября. Сегодня вечером мне нужно будет рассказать об этом стране.

Ари выглядел очень встревоженным.

– Мистер президент, как я могу составить подобающий ответ, если меня держат в неведении? У меня есть все доступы!

– Ари, да, у тебя есть доступы, и я тебе доверяю. Это вопрос военной безопасности. Если бы кто-нибудь кому-нибудь что-то рассказал и это утекло, могли бы быть жертвы. Я никогда не поставлю никого под угрозу, чтобы хорошо выглядеть. Уже неделями люди спрашивали тебя, когда мы что-нибудь уже сделаем. Ты же мне это и сказал. Что бы ты сделал иначе, если бы знал об этом?

– Я мог бы по крайней мере сказать, что мы работаем над ответной реакцией. Вместо этого все думают, что мы кучка идиотов, которые не знают, что делают, – ответил он.

Я кивнул.

– Ари, мы знали, кто это сделал, еще с первого вечера, когда я выступил перед страной, с того вечера, одиннадцатого сентября. Нам нужно было дождаться, когда все будет готово, и отправить людей, корабли и самолеты на их позиции. Если бы я посвятил тебя в детали, ты мог бы нечаянно что-то сказать, и они все пропали бы. Я могу себе позволить выглядеть глупо. Но я не могу позволить им уйти.

Он в шоке уставился на меня.

– Вы все это время знали?!

– Теперь ты знаешь, почему я избавился от кучи людей. Все это время они же говорили тебе, что это Ирак сеет зло? – и я покачал головой и закончил: – Ирак никакого отношения к этому не имеет, и Чейни и вся компания вокруг него это знали. С ними покончено. Нам нужно будет еще поговорить об этом, и это не такой уж и секрет, но ты пока не можешь выпускать это в свет, но столько всего еще происходит. Я обещаю тебе, поговори со мной отдельно как-нибудь позже на этой неделе. Забронируй большой кусок времени, чтобы сесть со мной, и я обещаю рассказать тебе все. Сегодня же все было ради безопасности. Я не стану держать тебя в неведении без чертовски серьезных на то причин.

– Да, сэр.

Я взглянул на Мэтта.

– Ари выбьет мне немного времени на телевидении сегодня вечером. Мне нужно рассказать всем о том, что мы выяснили, и как мы с этим поступили. Я достану тебе кого-нибудь из командного пункта, чтобы рассказали парочку деталей. Мой же акцент на том, что мы знали, что произошло, но нам нужно было отложить наш ответ, пока он не стал бы крупным, подавляющим и внезапным. Мне нужен позитивный тон обо всем, и в то же время предупреждение всем, кто много о себе возомнил. Улавливаешь мою мысль?

– Да, сэр.

Затем я взял телефон и попросил дежурного офицера из командного пункта подняться к нам. Он был у нас уже через пару минут, в этот раз это был полковник Воздушных Сил, в отличие от полковника армии, с которым я виделся ранее. Когда он вошел в Овальный Кабинет, он удивился присутствию остальных. Но несмотря на это он встал «смирно» и сказал:

– Полковник Оливер, сэр. Вы вызывали?