С чистого листа главы 100-165

– Хорошо, – затем я выждал, пока не уйдет несколько ребят из съемочной группы, и сказал: – Помнишь, я сказал, что я хотел бы сесть с тобой и пройтись по некоторым проблемам разведки? – он кивнул, и я продолжил: – Сегодня днем мне звонил Эшкрофт. Он вместе с одним из своих следователей приедет в конце недели за новостями. Я бы хотел, чтобы ты был с нами. Единственной причиной, почему я не подключил тебя раньше, было то, что я не хотел допускать ни малейшего шанса для утечки чего-либо, что могло повлиять на военную операцию. Это уже не так влияет на дело, и тебе нужно знать, что происходит. Я не скрываю ничего только потому, что хочу что-то скрыть.

– Да, сэр. Спасибо. Что происходит? К этому причастен и генеральный прокурор?!

Я кивнул:

– Помнишь, как летом все, что ты мог слышать от окружающих президента людей – это Ирак, Ирак, Ирак? – он снова кивнул, а я пожал плечами и покачал головой. – И знаешь, это был не Ирак, и некоторые из них это знали. Это еще не до конца ясно, но это будет бардак, и наверняка будут выдвинуты какие-то обвинения. Я готов поспорить, что на этот счет будут проводиться слушания, как и насчет всего остального, что связано с одиннадцатым сентября. Нельзя, чтобы кто-то увидел, что мы на этом строим политику, так что все объявления должны исходить от министерства юстиции, но тебе нужно будет знать, что происходит. Что же касается времени, то я понятия не имею, когда все это будет. Может быть, мы узнаем, когда Джон приедет сюда со своими людьми.

– Благодарю вас, мистер президент.

– Ари, я просто хочу, чтобы ты знал, что если мне и приходится вести себя, как мудак, то это не из-за мудаковатости. У меня есть на то причина. Мне здесь нужны талантливые люди, и ты один из них.

– Да, сэр. Благодарю вас, – затем он замолк на мгновение и переспросил: – Обвинения?!

– Ари, я видел, как это происходит на моих глазах, и все-таки даже я был удивлен. К твоему сведению, если обвинения будут, то я не буду выписывать помилования ни о чем, что связано с одиннадцатым сентября. Люди не выполнили свою работу, и в результате у нас три тысячи двести погибших американцев, мертвый президент, а я сам оказался на виду. Нет, я не дам никаких помилований, – и я поднялся из-за угла стола, на который я опирался. – Ладно, уже поздно. Езжай домой и дай мне тоже отсюда убраться.

– Да, сэр. Благодарю вас.

Следующий шаг был запланирован на следующее утро. В 9:45 ко мне прибыл министр Пауэлл, и первым, что он сказал, было:

– Вы точно уверены, что хотите это сделать?

– Колин, людям нужно научиться осознавать последствия своих действий. Когда ты был маленьким, если ты проказничал, твои мама или папа шлепали тебя по заднице и говорили, чтобы ты так больше не делал. Почему на уровне страны должно быть иначе?

Он скрестил руки и возразил:

– Это все хорошо и здорово, но не думайте, что не будет последствий и от ваших действий тоже.

– Я каждый день думаю о последствиях, Колин, каждый божий день.

Мы все еще обсуждали тему последствий, когда интерком на моем столе объявил, что прибывал наш гость. Колин ушел в приемную. Приглашенным был посол Саудовской Аравии принц Бандар бен Султан из дома Саудов, один из бесчисленных принцев Саудовской Аравии и, предположительно, из их умного десятка, и нельзя просто оставлять послов бродить в поисках двери, в которую нужно постучать.

И опять же, хоть он и не был в моем списке предпочтительных людей, мне не нужно было быть слишком агрессивным. В моих действиях в последующие пятнадцать минут было бы достаточно агрессии.

Один из агентов у двери постучал и открыл ее, приглашая внутрь посла Султана и министра обороны Пауэлла. Он подошел, протянул мне руку и я пожал ее.

– Благодарю вас за то, что вы пришли, господин посол.

– Мое почтение, мистер президент. Надеюсь, что у вас и вашей семьи все хорошо, – и за следующие десять минут мы пообщались почти обо всем на счете, поскольку переходить сразу к делу считается невежливым. Потом он перешел к делу. – Мне жаль, что я не смог встретиться с вами несколько недель назад после ухода из жизни президента Буша. Я могу понять, насколько вы были заняты, и, как понимаю, и сейчас тоже.

Я кивнул:

– Да, вчерашний день был довольно забитым. К несчастью, хоть я и надеюсь, что наша ответная реакция на нападение на мою страну удержит остальных от будущих нападений, все же я всерьез сомневаюсь, что это кого-либо разубедит. Фанатизм такого рода не верит в силу последствий своих действий.

– Действия сродни тем, что мы наблюдали одиннадцатого сентября, противны Аллаху и оскорбительны для ислама, исповедующего мир, – прокомментировал он.

– Приятно слышать такое от вас, господин посол, но кажется, что это противоречит действиям вашей страны. Это действительно беспокоит меня и моих сограждан, – ответил я.

– Я не понимаю. Что вы имеете в виду, сэр?