С чистого листа главы 100-165

– Я не смогу убедить вас отклониться от того курса, которому вы, кажется, твердо намерены следовать?

– Это тот курс, к которому нас привели другие, и совсем не тот, который бы я выбрал по собственной воле, – затем я протянул руку и он с неохотой ее пожал. – Прощайте, господин посол. Желаю вам счастливого пути домой.

– Прощайте, мистер президент, – и он последовал за Колином на выход.

Колин вернулся через пару минут.

– Ну, должен сказать, что когда вы решаете кого-нибудь разозлить – вы делаете это с размахом. Как я уже говорил ранее, будут последствия, и лягут они прямиком на ваши плечи.

Я пожал плечами:

– Пусть будет так. Думаю, их возможно пережить. Они в бешенстве, но у них не так много оружия, которое они могут использовать против нас. Они, несомненно, снизят объемы выкачки нефти, и от этого цены возрастут. Для экономики это плохо, но по ней в любом случае сильно ударит. Авиалиниям потребуются годы, чтобы реабилитироваться, и не все справятся. Если цены на нефть возрастут, то станет куда актуально поднять планку стандартов эффективность расхода топлива на автомобилях и грузовиках. Вдобавок это стимулирует добычу нефти и газа здесь. Ты знаешь, сколько находят природного газа прямо под нашими ногами здесь, в Америке? Как только найдут способ, как безопасно бурить и добывать его, то мы сможем перевести работу электростанций с угля на природный газ. Зачем агентству по охране окружающей среды регулировать выхлопы, когда этим могут заниматься энергетические компании? Саудиты снизят закупки нашего оружия? Ладно! Кто вообще решил, что отдавать устройства стоимостью в миллиарды долларов этим погонщикам верблюдов – хорошая мысль? Они все равно не смогут нигде достать ничего лучше, а они хотят самые продвинутые технологии, чтобы обороняться от Ирана с Израилем. И никто из них не особенно-то и впечатлен этим.

– И что? – возразил он. – Все, что вы сейчас назвали, бьет по нашей экономике, и никак на их поведение не повлияет. Они и продолжат финансировать тех зверюг, несмотря ни на что. Это дешево и для них это хорошая позиция во внутренней политике.

– Весьма правдиво. Колин, проблемы с саудитами уходят своими корнями еще на век назад. Король Файзал продал свою душу Сатане. Он заключил сделку с единственной ветвью ислама, которая стала бы его терпеть – с поехавшими вакхабитами. Они поддержали его кандидатуру в короли, и выставляли его перед остальными принцами-бедуинами. Взамен он позволил им свободно разгуливать по мечетям и школам. С тех пор они стали еще более сумасшедшими. Но дьявол всегда возвращается за своим. Большая часть этих сумасшедших точно также ненавидит Дом Саудов, как и нас. Только подожди, и они начнут взрывать не где-нибудь, а в Саудовской Аравии. Саудитам стоит навести порядок в собственном доме, – объяснил я.

– В любом случае вам нужно обсудить это с Полом О'Нилом как можно скорее. Он не слишком обрадуется тому, что вы таким образом поднимете цены на газ.

– И то правда. Спасибо, чтобы были здесь, господин министр, – и Колин ушел, а я вернулся к работе.

Большая часть того, о чем мы говорили, происходила медленно на протяжении следующих нескольких недель. Принц бен Сультан к концу недели уже уехал, сославшись на ухудшение здоровья. Наши контакты из ЦРУ, которые там были, оповестили нас, что он быстро занял высокое положение в их министерстве внешней разведки. Также вместе с заявлениями, что Америка перегибала со своими политическими нападками на ислам, производство нефти в Королевстве упало на два миллиона баррелей в день, и цены возросли на четыре доллара за баррель, итого общая стоимость была около двадцати шести долларов за баррель.

До серьезной степени что-то из этих событий было в тени других происходящих сейчас. Боевые действия в Афганистане продолжались весь конец октября и первую неделю ноября. На севере Афганистана Талибан поддерживала целая бригада пехоты Пакистана. Мы знали об этом, и на прицел их не брали, но когда мы уничтожили их аэропорты и базы снабжения – они потеряли всю свою логистическую поддержку, и начали смещаться на север и восток. Мы их отпустили. Это был один из рискованных аспектов нашего плана операции. Если бы я дал достаточно предупреждений Мушарафу, чтобы он вывел свои войска, то тем самым я бы дал их и афганцам с Аль-Каидой. В конце концов, мы решили, что все потери пакистанцев мы спишем на несчастные случаи, а если они начнут давить, то спросим, что они там вообще делали. Их исчезновение серьезно деморализовало оставшиеся силы Талибана.