С чистого листа главы 100-165

Санкции были введены только для того, чтобы утихомирить Саддама; теперь, когда его нет, они излишни. Думаю, иракцы пойдут на поклон к саудитам, чтобы просить помощи в восстановлении, и я собираюсь поговорить об этом с саудитами. Плюс в том, что иракская экономика полностью разрушена. Чтобы восстановиться, всей стране понадобится целое поколение. Они больше никому не угрожают, и не смогут угрожать ещё много лет.

Израильтяне хотели, чтобы санкции сохранились, это предотвратило бы перевооружение Ирака. Они аргументировали свою позицию тем, что любые деньги, которые получат генералы в Багдаде, тут же пойдут на покупку нового оружия вместо уничтоженного. Этого хотят все генералы. Ольмерт и его люди совершенно правы. Так и будет, и мы не можем этого предотвратить. Но такова политическая действительность: санкции будут сняты, а деньги потрачены.

Если Хусейн мог обойти санкции и использовать нефтяные деньги на пропитание и покупку вооружений у русских, сейчас, в мирное время, мы не сможем их остановить. Единственное, что мне оставалось, сказать: "Мы обсудим сохранение санкций по крайней мере до тех пор, пока Удей не будет схвачен и убит". Он всё ещё на свободе, но кольцо сжимается, ожидается, что он или попадётся, или будет просить убежища за пределами страны.

Если честно, израильтяне не могут обвинить меня в антиизраильских настроениях. Во время войны по меньшей мере треть вылетов истребителей-бомбардировщиков военно-воздушных сил различных стран приходилась на охоту за "Скадами". Им даже удалось заполучить один, когда иракцы смогли запустить "Скад" прямо на виду у беспилотника. Беспилотник отследил пусковую установку до самого ангара, и пусть мы не смогли остановить ракету, мы смогли накрыть ангар, в котором прятали установку. Тогда поступило несколько сообщений о крупных взрывах, указывающих на хранилище ракет.

Также, израильтяне не могут обвинить меня в том, что их огорчает моя внутренняя политика, в конце концов, я никогда их не упоминаю. Ещё я пообещал им значительную иностранную поддержку (например, "возмещение ущерба, нанесённого войной" – полная чушь, потому что основной ущерб понесли палестинские территории, которые не будут затронуты при восстановлении) и свободу действий в приобретении новых вооружений.

Мы провели там двое суток и полетели в Саудовскую Аравию. Этот визит продлился дольше, чем я ожидал. Я хотел обсудить иракские санкции с их Министерством внутренних дел и закончить визит беседой с принцем Бандаром ибн Султаном, бывшим послом в США, которого я вышвырнул из страны. Неудобно вышло! Каково же было моё удивление, когда он представил мне полковника Рафика Тавазика из Революционного совета Ирака. Тавазик стал новым министром иностранных дел и приехал в Саудовскую Аравию, чтобы уладить дела.

Он сказал, что дни Саддама Хусейна остались в прошлом, Ирак желает восстановиться, присоединиться к семье объёдинённых наций и снова стать друзьями. Ох, ох! Я мог верить в это ровно настолько, насколько хотел. Мы снова говорили о санкциях и важности восстановления страны, но не её вооружённых сил. У меня сложилось чёткое впечатление, что саудиты намерены одолжить иракцам деньги.

Не уверен, к чему всё это может привести, но в любом случае это нам неподвластно. Положительная сторона сложившейся ситуации заключается в том, что, когда началась война, цены на нефть взлетели до небес. Теперь, когда война закончилась, цены упадут, и саудитам придётся выкачивать больше нефти, чтобы покрыть потери иракского производства. Я задался вопросом, как ими будет воспринято будущее увеличение производства курдской нефти.

Встреча в Кувейте была лёгкой и приятной. Иракцы не смогли ничего им сделать, только взорвали несколько песчаных дюн. Они кивали, понимая будущее санкций, цен на нефть и курдской независимости. Пока иракцы не засматриваются на юг в поисках 19-й провинции, они относительно спокойны. Я посетил авиабазы, с которых летали истребители американских военно-воздушных сил, и встретился с несколькими кувейтскими пилотами, летавшими на САР и выполнявшими задачи по изоляции районов боевых действий.

Визит в Иорданию тоже был кратким. Они полностью остались в стороне от войны, но это не значит, что война совсем их не затронула. Иордания граничит с Ираком, и во время боёв более 100 000 иракцев бежали из Ирака и теперь находились в лагерях беженцев в Иордании. Экономика Иордании в плачевном состоянии, она политически нестабильна из-за присутствия на её территории огромного числа палестинцев и беженцев. Мы мало можем сделать для них, разве что выделить немного денег на восстановление.

Наконец, мы вылетели в Турцию. Нам предстояло большое путешествие, за три дня нужно посетить несколько мест. В первую очередь мы прилетели в Анкару и встретились с премьер-министром Эрдоганом. Предполагалась крупная сделка, мы встретились с ним и его министрами на официальном государственном приёме. После двух дней в Анкаре мы полетели в Инджирлик, в коротком перелёте к нам присоединился премьер-министр.