Читаем С древнейших времен до создания Германской империи полностью

Компетенция рейхстага в правовом отношении была неограниченной. Он мог обсуждать любые вопросы, касавшиеся имперских дел. С 1663 г. рейхстаг обязан был придерживаться обозначенного императором списка очередных вопросов. Однако заявку на обсуждение той или иной проблемы могли подавать и сами имперские сословия, как и любые частные лица. Процесс принятия рейхстагом решения был долгим и трудным, поскольку сидевшие в рейхстаге комиссары, юристы и другие представители имперских сословий не могли по своему усмотрению голосовать за то или иное предложение. Они должны были согласовать свои позиции с князьями и городскими магистратами, на что уходило много времени. Голосование проходило по куриям, и голоса всех трех курий имели равный вес. Соединенные голоса коллегии курфюрстов и совета князей обладали при этом правом вето, и решение городов в случае единогласия двух первых курий могло быть оспорено. Решение, одобренное тремя куриями, оформлялось в виде имперского заключения, а после ратификации его императором приобретало силу имперского закона. Если император налагал свое вето, процедура могла повториться. Единогласие всех трех курий и императора было явлением крайне редким. Не случайно рейхстагу в XVIII в. удалось принять всего два общеимперских закона: «Ремесленный устав» 1731 г. и «Монетный устав» 1737 г.

Таким образом, разногласия между куриями и внутри них не позволили рейхстагу стать политическим органом, способным консолидировать империю. Тем не менее император и рейхстаг, как и другие немногочисленные имперские структуры, оставались институтами, с помощью которых можно было улаживать конфликты и защищать интересы многих мелких территорий.

Имперский придворный совет и Имперская судебная палата

В XVII—XVIII вв. самым «бесполезным» учреждением из имперских институтов считалась Имперская придворная канцелярия в Вене. Рейхсканцлером, как и прежде, являлся архиепископ Майнца, но фактически заправлял делами назначенный им и постоянно пребывавший в рейхстаге вице-канцлер. В Вене же, где имперские и австрийские дела тесно переплетались, гораздо большее значение имела Австрийская придворная канцелярия. Там же заседал и Имперский придворный совет, разрешавший дела о ленных правах и привилегиях, а также выступавший в качестве последней апелляционной инстанции после Имперской судебной палаты и, собственно, высшего имперского суда по делам, в которых был так или иначе задействован император. Такие дела касались его окружения, высшей придворной знати, государственного управления в целом.

Главной и наиболее востребованной судебной инстанцией была Имперская судебная палата. Ее президент назначался императором из представителей имперского дворянства, а заседатели (как правило, юристы) назначались курфюрстами и имперскими округами. Палата была первой инстанцией для имперских сословий, где рассматривались и апелляции по решениям княжеских судов. Она испытывала постоянно огромные финансовые и организационные трудности. В 1654 г. на первом послевоенном рейхстаге было принято решение о расширении состава ее заседателей и создании особой комиссии для урегулирования накопившихся дел, но полностью оно было выполнено только спустя 113 лет. Так что число неоконченных, тянувшихся годами и десятилетиями дел постоянно росло. Единственный имперский налог, установленный еще в 1495 г. для содержания палаты, поступал нерегулярно. Еще больше сложностей возникало при исполнении ее решений.

Имперские округа

Имперские законы (военного и полицейского характера) и решения Имперской судебной палаты должны были исполняться директориями 10 округов, на которые делилась империя: 1) Австрийский, объединявший владения Габсбургов; 2) Бургундский (Испанские Нидерланды, Лотарингия и Франш-Конте, которая до Нимвегенского мира 1678—1679 гг. принадлежала Испании); 3) Франконский; 4) Баварский, в который вместе с курфюршеством Бавария входили архиепископство Зальцбургское, епископства Пассау и Фрайзинг; 5) Швабский; 6) Верхнерейнский; 7) Среднерейнский; 8) Нижнерейнско-Вестфальский; 9) Верхнесаксонский; 10) Нижнесаксонский. Особую важность для империи имели среди них те, в которых не было доминирования каких-либо княжеств: Франконский, Швабский, Верхнерейнский, Среднерейнский и Нижнерейнско-Вестфальский. Их войска составляли ядро имперской армии. В этих округах долгое время сохранялось имперское сознание, а к концу XVIII столетия именно они олицетворяли само понятие империи.

Перейти на страницу:

Все книги серии История Германии

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука