С. Ю. Витте

Он отлично знал, что бороться против пьянства такими способами безумно, что можно легко потерять огромный доход, но не искоренить пьянства, но это было ему совершенно безразлично. У него была одна цель – сдвинуть меня, во что бы то ни стало, с моего высокого положения и одновременно прослыть «государственным человеком, чутко прислушивающимся к биению общественного пульса». Более подходящего случая он не мог себе и представить. Ведя прямо к заветной цели – убрать меня, осмеливавшегося не зависеть в своих действиях и начинаниях от его ума, этот случай выводил его прямо в орбиту влияния «старца», вселял в нем надежду, что всякое лишнее упоминание о нем, Витте, в известных кругах может быть только полезно ему, а кем и в каком именно смысле – это было ему безразлично.

Коковцов В. Н. Из моего прошлого: Воспоминания, 1903–1919. Кн. 2. М., 1992. С. 76–83, 214–217, 269, 275–279.

А. Ф. Кони С. Ю. Витте Продолжение

В январе 1907 года я был назначен членом Государственного совета и вслед затем вынужден был уехать за границу, ввиду крайне расстроенного состояния здоровья. Вернувшись летом, я застал деятельность Государственного совета и Государственной думы второго призыва приостановленными до осени и поэтому мог сделать обычные официальные визиты моим новым сослуживцам лишь в начале ноября. Из кратких разговоров с теми из них, кого я заставал дома, я увидел, что у многих по отношению к Витте существовало недоверчивое отчуждение, а некоторые даже питали к нему прямо ненависть, не останавливаясь перед самыми неправдоподобными вымыслами. Это были в большинстве так называемые правые и принадлежавшие к тому крылу центра, которое к ним в значительной степени примыкало. По их мнению, Витте был губитель России, овладевший 17 октября 1905 года слабовольным и малодушным монархом, испуганным революцией. Левый центр и академическая группа, за небольшими исключениями, в числе коих был M. М. Ковалевский, относилась к нему сдержанно и без доверия. Чувствовалось, что в Государственном совете он совершенно одинок, и это подтверждалось тем, что он не вступил ни в одну из групп совета. Узнав, что он еще не приехал из-за границы, я не хотел ограничиться оставлением карточки у его швейцара и тем дать ему повод думать, что я пользуюсь случаем избегнуть свидания с опальным сочленом, – и решил ждать его возвращения.