С каждым днем сильнее (ЛП)

Я восприняла все это на позитивной волне и приняла самое лучшее решение в этой ситуации — украсила костыли милыми новогодними игрушечками и колокольчиками. Возможно, мне нужно было отдохнуть, и этот несчастный случай был единственным, в котором я обратила внимание на Бога, ведь он так резко и неожиданно остановил меня. Я не замедлила понять, что это было предопределено свыше, как и все в жизни. Я так успокоилась, что даже перестала думать о беременности, о работе, о поездках… Единственное, что я сделала за два месяца отдыха, сидя дома, так это просмотрела большущую коллекцию мексиканских фильмов с Хорхе Негрете, Долорес дель Рио, Педро Инфанте, Тин Тан, Хоакином Пардаве, Марией Феликс и Маурисио Гарсeсом. Здесь-то я и удостоверилась в правоте поговорки «чем больше хочешь, тем меньше получишь» или еще одной «позволь ему уйти; если это твое, то вернется, но больше никогда не уйдет». Бывают моменты, когда человек упорно цепляется за желанную мечту, из кожи вон лезет, стараясь этого добиться, но чем больше старается, тем больше помех на пути и тем дальше его мечта. Есть одна американская поговорка, одна из моих любимых: «позволь всему идти своим чередом, Господь сам все сделает».

Приятная неожиданность

Меня начало тошнить, и я ничего не ела. Я подумала, что у меня анемия, и пошла к врачу. Тот выписал мне направления на анализы крови. Мы находились дома, когда нам позвонили по поводу результатов. «Я требую, чтобы вы пришли ко мне в кабинет, я должен вам кое-что сообщить», — сказал нам врач. Это не тот звонок, которого ты ждешь, тем более что доктор сказал, что он ждет тебя в консультации. Мы жутко разволновались. Мы с Томми пошли в консультацию. Сидя напротив врача, мы крепко держались за руки, ожидая самого худшего.

— Ну-с, новость, стало быть, такая… — начал врач. В моей голове тут же забурлило бесконечное множество вопросов: «Что со мной? Неужели что-то серьезное? Что он мне сейчас откроет?.» Однако, врач одним махом прервал суматошный бег моих мыслей, спросив: — Вы готовы?

Господи, какое тягостное ожидание. В кабинете повисло неловкое молчание, и мне хотелось, чтобы доктор заговорил… И вот, наконец-то, он выпалил на одном дыхании:

— Вы станете родителями, вы ждете ребенка.

— Что-о-о-о?!! — хором прокричали мы с Томми. Мы смотрели друг другу в глаза, видя как они наливаются слезами. Эта новость проникла глубоко в наши души, и счастью было тесно в наших сердцах, оно переполняло нас. Мы чувствовали себя так, словно нас только что оповестили о чуде.

По совету доктора я должна была достаточно много отдыхать. Это было как раз то, что мне давалось с трудом, потому что я не знаю покоя. И тем не менее, я восприняла свою беременность очень-очень серьезно. Я больше не могла думать ни о чем, кроме ребенка. Я умирала от страха, что могу не выносить его девять месяцев. Тогда я ложилась в кровать, закидывала ноги на стену или на большие подушки и брала в руки книгу, чтобы отвлечься.

По мере того, как проходили месяцы, внутри меня стало что-то происходить. Так как мое тело начинало изменяться, внутренне менялась и я сама; я не узнавала себя… Я чувствовала, что материнство обещало стать самым возбуждающим приключением в моей жизни. «Какова мудрость господня! — подумала я. — Если бы не произошло все то, что случилось, я никогда не наслаждалась бы этим моментом, как делаю это сейчас». Я должна была резко затормозить, остановив свой безумный бег, должна была погрузиться в самоанализ, должна была почистить дом или же мой внутренний храм, мой разум, мою душу и мое тело; я должна была вытряхнуть пыль, выбросить все негодное из коробочек, в которых хранился мой жизненный опыт и чувства. Кто-то особенный уже входил в мою жизнь, и он не должен был встретить хаос, который я в себе носила.

Первые три месяца мы держали эту новость в секрете. Об этом не знала даже моя мама. Мы боялись, вдруг что-нибудь случится, и потом нужно будет давать объяснения по поводу такого горя, как потеря ребенка. Нет, я совсем не хотела экспериментов. Но вот наступил день, когда я сказала об этом маме. Она не могла поверить и, ликуя, носилась по дому, вскинув руки вверх и радостно ими потрясая. Она безостановочно повторяла: «Дочка… До-о-чень-ка…» Самым трудным для нас обеих было хранить «секрет» от моих сестер. Мама всегда была для меня самым лучшим и надежным доверенным лицом, и я знаю, что она хранила секреты, как могила.

Используя расстояние, мы успешно хранили секрет моей беременности до пяти месяцев. Ей, бедной, приходилось скрывать свои чувства перед остальными родственниками в первую очередь потому, что все говорили ей, что ее доченька Талита была очень «загадочной и скрытной молчуньей». Это так, новость проскальзывала в ее глазах всякий раз, как наши взгляды встречались; она была похожа на большую тайну, которую хранят две маленькие девочки. Втихомолку переглядываясь, они поддерживают друг друга, чтобы не побежать со всех ног и не растрезвонить о секрете всему свету.