С каждым днем сильнее (ЛП)

Почувствовав, как этот прекрасный свет входит в мое тело, я расплакалась от счастья, и в первый и единственный раз мои губы начали напевать очень гармоничную, незнакомую мне мелодию. Прекраснейший голос, вырывающийся из моего горла, был не моим. Это была причудливая средневековая рулада, ангельское песнопение… Эту божественно-возвышенную песню мне было позволено спеть лишь однажды, в тот самый раз. Я не имела представления о времени, температуре, о своей родне, стоящей вокруг меня… Я вдруг перестала ощущать себя в каком-то физическом месте. Бог коснулся моей души, заменив каменное сердце на плотское. В тот день я познала вечность, я узнала, что Бог существует, что Он реален, и Он здесь, рядом со мной.

Второй раз я столкнулась с любовью Господа в середине девяностых годов. Было воскресное утро. Я с родственницами находилась в доме Габи. Мы все были одеты в белое, потому что собирались принять крещение осознанно, а не так, как в детстве, когда решение за тебя принимают родители. Дом был подготовлен к этому таинству, и в нем находилось довольно много людей, восхваляющих Господа своим пением. Они стояли вокруг круглого бассейна. Мы в своем белом одеянии чинно выстроились в линеечку, ожидая свою минуту, чтобы войти в воду. Когда подошла моя очередь входить в воду, в моей голове пронеслось множество разных вещей. В тот момент, когда пастор окунул меня под воду, все замерло: сквозь воду я увидела и созерцала открытые небеса, Господа, сидящего на своем престоле, и сонм ангелов рядом с ним. Тогда я поняла смысл фразы, в которой говорится: «Так, говорю вам, бывает радость у Ангелов Божиих и об одном грешнике кающемся»[74]. В этот момент кающейся грешницей была я сама; грешницей, которая вышла из воды свободной, оставив позади свои оковы, разочарования, свою боль и грусть, словом, все то, что мне не принадлежало, чтобы стать целиком и полностью свободным существом.

После этих двух столь знаменательных и чудесных встреч, я провела несколько лет с ощущением глубокой потребности познания Бога посредством Его слова для того, чтобы лучше понять свою жизнь и свои ежедневные испытания так, как я видела их отраженными в стихах Библии. Много псалмов превратилось в надежно охраняющий меня щит. С начала и до конца дня я чувствовала себя счастливой, черпая силы в духовных песнопениях и молитвах.

Со временем моя связь с Господом перестала быть такой яркой, как в самом начале, но как бы ни была я занята, я всегда делала усилие, чтобы переключиться на Его столь живое присутствие, пробудившееся во мне. Понятно, что молитва, эта непосредственная наша беседа с Всевышним, всегда присутствовала в моей повседневной жизни. Я стараюсь, как можно чаще собираться с группой богомольцев, чтобы всем вместе читать Слово Божие. Я всегда нуждалась в присутствии и защите Бога как для себя самой, так и для близких, и Он постоянно был со мной на протяжении всей моей жизни. Так было и в тот день, когда, увидев в Луне великолепие и щедрость Бога, я попросила, чтобы Он привел меня к любимому. Так было и в тот день, когда мы с Томми вместе молились накануне нашей свадьбы. Так было и в тот момент, когда Господь явил мою беременность Феде. Эти моменты приближали меня к Его присутствию. На всех этапах моего жизненного пути в самые значимые моменты Он всегда был со мной.

Я думаю, во скольких моментах нашей жизни Бог находился рядом с нами. В точности так же, как и сказал нам: «…Я с вами во все дни до скончания века»[75]. Я полностью верю в это, и у меня нет ни малейшего сомнения в Его обещании.

Тайна моей болезни

На девятом месяце беременности я начала плохо себя чувствовать. Я не знала, что это было, и что со мной происходило, но я становилась большой домоседкой, поскольку вечно была усталой и измотанной. Поскольку ребенок был первый, все говорили мне, что это нормально, и я не слишком волновалась. Однако, когда Сабрина уже родилась, мое самочувствие не улучшалось, и я чувствовала себя хуже некуда. «У тебя послеродовая депрессия, — сказал мне лечащий врач, — все пройдет». «Роды были очень долгие, — добавил гинеколог, — не волнуйся». Хотя врачи и твердили мне, что мое плохое самочувствие результат послеродовой депрессии, в душе я с полной уверенностью знала, что у меня не было ни слабости, ни уныния. Ничего более далекого от истины. На самом деле я была очень больна, просто мы этого не понимали.