С кем и за что боролся Сталин?

Мы уже отмечали еще одну характерную черту Хрущева. Он не знал чувства благодарности. В 1957 г., когда его положение висело на волоске, его спасали не только Жуков с Серовым. Крепко поддержали Кириченко, Козлов, Мухитдинов, Фурцева, Суслов, Брежнев, Игнатов, Шверник. Они были награждены, стали членами Президиума ЦК. Но Никита Сергеевич сам раскидал свою опору и умножал число противников!

Мухитдинов на XXII съезде, на кулуарном совещании, воспротивился выносу тела Сталина из мавзолея. Сказал, что это «не будет хорошо воспринято народом», а «у мусульман это большой грех — тревожить тело умершего». Решение все же приняли, и Мухитдинову поручили озвучить его на съезде. Он отказался. После этого вылетел из руководящих органов.

О Фурцевой, министре культуры, впоследствии были созданы легенды как о твердолобой «дуре». Это ложь и клевета. Она была лучшим из всех министров культуры в Советском Союзе, «матерью родной» для режиссеров, актеров, художников, музыкантов. По ее инициативе был открыт целый ряд театров, музеев, учебных заведений, возводились памятники в честь исторических событий, стали проводиться международные конкурсы музыкантов, артистов балета, Московский кинофестиваль.

Но Суслов донес Хрущеву, что Фурцева с секретарем ЦК Игнатовым обсуждают и критикуют его. Тот осерчал, обоих вывели из Президиума ЦК. Для Фурцевой это был тяжелый удар, который она считала незаслуженным. Сделала попытку самоубийства. Не исключено — имитацию, желая разжалобить Хрущева, воззвать к его совести. Но когда Никите Сергеевичу доложили, он оскорбительно прокомментировал, что это «климакс».

Своим главным помощником Хрущев попытался сделать Кириченко. Это был его давний клеврет. Работал под началом Никиты Сергеевича и до войны, и на фронте, и после войны. Но он был хорош только в качестве исполнителя, тупо и прямолинейно реализуя указания начальника. Как только Кириченко оказывался на самостоятельном участке работы, он совершал грубые ляпы, и вдобавок, проявлял крутые амбиции, откровенное хамство. Никита Сергеевич решил поставить его «вторым секретарем». Официально такой должности не существовало, но подразумевалось, что «второй» — заместитель первого. Заранее просматривает материалы для заседаний, готовит повестку дня, проекты постановлений. А если первый отсутствует, занимает кресло председателя.

Но Кириченко сразу занесся, возомнил себя второй фигурой в партии и государстве. Силился просто командовать членами Президиума и перессорился со всеми. Не мог толком решить ни одного вопроса, но стал возмущать и Хрущева, без его ведома снимать и назначать ответственных работников. Начал перечить даже самому Никите Сергеевичу. На охоте в Завидово они оба выстрелили в кабана, и Кириченко заспорил, что он лучший стрелок, и убил кабана он. Егеря, достав пули, доложили: нет, попал Хрущев. Кириченко накричал на них, называя подхалимами. Никита Сергеевич вскипел и уехал, не попрощавшись. А поскольку «вторым секретарем» были недовольны уже все члены Президиума, то его карьера кончилась. Спровадили в Ростов.

Вместо него Хрущев сделал ставку на первого секретаря Ленинградского обкома КПСС Фрола Козлова. Он во всем поддерживал Никиту Сергеевича, за это получал щедрые субсидии на развитие своего города и имел возможность рапортовать успехами. Теперь Хрущев сделал его «вторым секретарем», оставлял вместо себя во время отлучек. Но Козлов давно страдал гипертонией, в апреле 1963 г. у него случился инсульт. Никита Сергеевич не терял надежды, что он поправится. Временно его обязанности были поручены Брежневу.

Леонид Ильич после Ворошилова был председателем Президиума Верховного Совета СССР. Пост очень высокий, но малозначащий, ведь Верховный Совет лишь проводил в жизнь решения ЦК. С июня 1963 г. Брежневу добавили и его прежнюю должность, секретаря ЦК. Его и Шелепина Хрущев считал собственными выдвиженцами, был уверен в них. Но именно они стали организовывать заговор против Никиты Сергеевича. У бывшего председателя КГБ уже была своя группировка, вся сила КГБ, где начальствовал его ставленник Семичастный. К нему примкнули и идеологи партии: Суслов, Ильичев, Яковлев. У Брежнева тоже были его ставленники — Устинов, Черненко.

Украину Хрущев считал собственной «вотчиной», благоволил к ней. Подгорного, возглавлявшего украинскую компартию, держал в чести. Когда заболел Козлов, перевел в Москву, поставил секретарем ЦК, поручив курировать легкую промышленность. Но в Киеве Подгорный был «царем и богом», а легкую промышленность совершенно развалили, и новый секретарь оказался «крайним». Хрущев вовсю честил его: «Вот товарищ Подгорный. Мы его вытащили в Москву на большую должность, а он как был сахарным инженером, так им и остался». Тот обиделся и присоединился к Брежневу, которого тоже хорошо знал по Украине.