С крыла на крыло

 Через неделю Минов удобно покачивался в шезлонге на палубе океанского парохода, пересекающего Атлантику. Впереди была Северная Америка.

 Меньше всего кризис двадцать девятого года обрушился на фирму "Ирвин". Она напала на золотую жилу: легкий, прозрачный купол парашюта оказался для фирмы надежной крышей. Фирма процветала, выпуск продукции все возрастал. Фирма не скупилась на рекламу и сулила каждому, кто спасет в авиации свою жизнь на парашюте "Ирвин", нагрудный знак в виде золотой заколки, изображающей гусеницу шелкопряда.

 Воздушные силы многих стран стали вооружаться "зонтиками Ирвина". Это были ранцевые парашюты, похожие на парашют Г. Е. Котельникова, изобретенный в России лет за пятнадцать до этого.

 Зародился и бурно развивался новый вид спорта - парашютизм. Появились "победители неба", первые кумиры публики. Все они были из летчиков, поверивших в парашют. После первого прыжка следовал второй, третий, набирались десятки. Прыгали с разных положений самолета, сквозь облака, затяжными прыжками. Этот спорт стал спортом мужественных, отчаянных людей. Человек неслыханно дерзко врывался в небесную стихию и выходил победителем!

 Минов сгорал от нетерпения: нужно было узнать о парашютах, об их производстве, эксплуатации, и прежде всего освоить самому эти волнующие прыжки. Наступил знаменательный день.

 "Вызов смерти! Большевик шутит, ступая в пропасть!" - писала американская газета. И вот как это было.

 Первый прыжок Минова должен был состояться в Буффало 10 июня 1929 года.

 - Не огорчайтесь, - сказал инструктор Форд, когда Минов в мокром плаще появился на заводе. - Завтра должна быть хорошая погода. Я только что звонил в страховую компанию.

 - В страховую компанию?

 - Да-да, в страховую, - ответил Форд. - Если в Америке согласны страховать от дождя, можете быть спокойны: дождя не будет! У них лучшие метеостанции.

 Но погода распорядилась по-своему: не только весь следующий день, но и 12 июня косил, не переставая, дождь. Отряхивая шляпу, Минов спросил у Форда не без иронии:

 - Как чувствует себя страховая компания?

 - На завтра твердо гарантируют хорошую погоду, но это бесполезно. Придется подождать до послезавтра, - совершенно серьезно ответил Форд.

 - Не понимаю.

 - Завтра тринадцатое.

 Минов откровенно улыбнулся:

 - Ах, вот в чем дело!.. Советские летчики не слишком суеверны.

 Слегка задетый, Форд сухо ответил:

 - В нашей стране не запрещается верить даже в бога...

 - И в нашей тоже, - отпарировал Минов.

 - Вы его не уговорите, - заметил переводчик, - американцы верят в приметы.

 Однако Минову 14-го нужно было выезжать в Нью-Йорк, и он продолжал настаивать на прыжке 13 июня, предлагая Форду расписку, снимающую с него ответственность за любые последствия прыжка. В это время в кабинет вошел вице-президент фирмы Маклоуд и, выслушав доводы обоих, принял соломоново решение.

 - О'кэй! Мистер Майнов совершит прыжок не 13-го, а накануне 14-го числа.

 - Или назавтра после двенадцатого, - улыбнулся Минов, еще не зная, что 12А повсюду в Америке заменяет роковое число 13.

 Наконец-то Форд улыбнулся:

 - Олл райт! Пусть завтра в десять.

 Маклоуд сказал:

 - Вы только подумайте, такой рекламе позавидует сам Генри Форд: "Совершая свой первый прыжок 13-го числа, русский летчик бросает вызов смерти! Он знает, что смерть бессильна, если он прыгает с парашютом фирмы "Ирвин"!"

 Наутро, поздоровавшись с Миновым, Форд спросил:

 - Как спали?

 - Как убитый, - ответил Минов, не придавая значения этим словам.

 Форду стало будто не по себе.

 У самолета Форд продемонстрировал, как нужно вылезти и приготовиться к прыжку.

 - По второму сигналу летчика вы должны взяться правой рукой за вытяжное кольцо, удерживая себя на самолете левой... Обязательно убедитесь, что взяли в руку вытяжное кольцо, а не подтяжки!

 Минов улыбнулся.

 - Именно так - подтяжки, - повторил переводчик по-французски, имея в виду лямки парашюта. Минову пришлось объяснить причину неуместной будто бы улыбки.

 - По третьему сигналу, - продолжал Форд, - вы отпустите левую руку, улыбнетесь пилоту и плавно свалитесь на левый бок вдоль кромки крыла. Почувствовав, что вы действительно падаете, дергайте за кольцо, и все будет в порядке.

 Между тем у самолета стала собираться толпа зевак, которых американцы очень образно называют "резиновыми шеями".

 Пилот Чейз появился с опозданием, и Минов уже успел выкурить не одну папиросу. Такой же высокий и худой, как и Минов, Чейз очень приветливо поздоровался. Откуда-то появился репортер. Чейз забрался в пилотскую кабину. Минов с парашютом - в заднюю.

 - До скорого свиданья здесь, - сказал на прощание Минов, показывая пальцем на землю и, подняв перст к небу, добавил нарочито: - Или там!..

 Шутка была оценена всеми, кроме Форда.

 Самолет поднялся в воздух. Минов стоит на плоскости, Чейз, улыбаясь, кивает, наконец, головой:

 Прыжок!

 Странное чувство охватывает Минова. Нет, это не страх. Это скорее какая-то непонятная жалость, будто теряешь что-то привычное и очень дорогое...